Виталик и Алена были идеальной семьей. В их отношениях царили гармония и взаимопонимание, дом — полная чаша. Они понимали друг друга с полуслова. Все окружающие завидовали им, кто белой, ну а кто-то, конечно, и черной завистью.
К числу последних в основном относились подруги Аленки. Именно они пытались разрушить идеальный брак, желая вернуть Виталика в холостяцкую жизнь, чтобы прибить его к своей гавани. Конечно, ведь именно благодаря Виталику, его семейная лодка под названием «Любовь» не билась о скалы быта, а мирно качалась на житейских волнах, обдуваемая легким освежающим бризом. Именно благодаря его покладистости, мудрости, доброте, рассудительности, мужеству и интеллекту, семейная жизнь Виталика была подобна романтическому фильму — это был неоспоримый факт.
Еще более неоспоримым фактом, было то, что все вышеперечисленное не имело никакого отношения к реальности и было лишь плодом воображения Виталия.
Точнее, он действительно так считал и всячески убеждал в этом Алену. Он был красноречив и настойчив, так что Алена даже начала понемногу в это верить. По крайней мере, за три года их брака возникало несколько моментов, когда она хотела подать на развод. Но, выслушав монолог мужа, о том, что она не ценит всего того, что он делает ради семьи, искренне начинала сопереживать этому почти святому человеку.
Алена была девушкой крайне наивной и простодушной. Приехав в большой город из отдаленного поселка для учебы в ВУЗе, она явно не вписывалась в ритм и краски окружающей действительности. Слегка забитая, всегда немного на нервах, из-за внешнего вида. Ей казалось, что все вокруг смотрят осуждающе и с насмешкой. Типичная ошибка многих провинциалок.
Поступив в университет, Алена из-за своих комплексов не находила себе места. Многие ее «коллеги по несчастью», такие же студентки из деревень и поселков, адаптировались и быстро нашли себе компании. Спустя пару месяцев они уже выхаживали по университетской аллее с таким выражением лица, будто прошедшим летом прибыли из-за границы, а не кидали навоз на грядках. Аленка была не такой предприимчивой, природная застенчивость не давала ей наладить контакт с городскими, а врожденная неприязнь к учебе — прибиться к лагерю ботаников. Да, Алена была далеко не прилежной ученицей, но не по скудоумию или лени, просто ей всегда было гораздо милее возиться по хозяйству, чем сидеть за книжками.
Это частенько вводило в ступор ее родителей. Сами подумайте, вот не сделало ваше чадо уроки, просидев целый день перед телевизором, или за компьютером — его однозначно надо наказать. А как быть, если за время вашего отсутствия ребенок не притронулся к урокам, но убрал в доме, вымыл полы, протер пыль, покормил скотину, приготовил обед? Каким тираном нужно быть, что ругать за такое?! Родители Аленки тиранами не были, но прекрасно понимали, что в современных реалиях нужно получить образование. А потому, имея в распоряжении небольшое подсобное хозяйство, накопили средства на оплату этого самого образования. Так как прекрасно отдавали себе отчет, что на бесплатное их дочь не поступит.
Так Аленка и оказалась в университете. Гадкий утенок вот-вот должен был превратиться в белого лебедя… но превратился в курицу наседку.
Сперва Алена жила в общежитии, но сбежала из-за постоянных гулянок однокурсников. Родители были вынуждены снять для любимой дочурки квартиру, точнее, комнату. Трехкомнатная «хрущевка» в десяти минутах ходьбы от ВУЗа стала пристанищем для трех студенток, одно из которых была Алена. Столь шумные празднества, как в общаге, тут, конечно, не закатывались, но соседки регулярно куда-то выбирались, звали ее с собой — но все безрезультатно.
Итогом столь невзрачного существования наверняка должно было стать возвращение в родные пенаты после окончания университета. Но судьба распорядилась иначе.
В жизни гадкого утенка появился Виталик — выходец из состоятельной семьи, душа компании, звезда курса и мечта многих девчонок. Он учился на два года старше Алены. Играл в группе, участвовал в самодеятельности и вообще был парень хоть куда, ну, по студенческим меркам. Что именно привлекло этого активиста в забитой провинциальной девчушке — оставалось загадкой. Алена была вовсе недурна собой, вполне себе симпатичная девушка, но все же слишком разнились их социальные статусы. Да и разглядеть в этой забитой девчонке, вечно в потертых джинсах и водолазках, хоть какую-то красоту было непросто. Но Виталий справился на пять с плюсом.
Полгода ухаживаний и, как говорится, «на проекте сложилась пара». Конечно, многие злопыхатели не верили в искренность чувств Виталика: «Поматросит и бросит», слышалось то и дело. Но шло время, Виталий закончил университет, устроился на престижную работу, но все так же исправно продолжал приезжать за Аленкой. Та, в свою очередь, назло завистливым взглядам, выпархивала из стен альма-матер, садилась в иномарку, и пара уезжала в закат. Алена расцвела, у нее даже появились друзья и своя компания, не считая того, что все знакомые Виталика стали также ее кругом общения.
Когда Аленка закончила учебу, они поженились. О возвращении в родной поселок речи не шло. Аленка стала городской. И вроде бы все ничего, Виталик любил жену, но чем больше проходило месяцев совместной жизни — тем более явно становилось: он скучает по прошлому — клубы, вечеринки, ночные посиделки.
Поначалу молодая жена поддерживала, гуляла с ним вместе, но чем дальше — тем было реже. У Аленки была врожденная тяга к облагораживанию домашнего очага, а потому все чаще Виталик появлялся на гулянках один. Большинство его друзей все еще холостяковали, и все чаще стали возникать ситуации, когда дружеские посиделки перетекали в омовение в саунах и каких-то загородных комплексах. Аленка ревновала, пыталась устраивать скандалы, но тут в дело вступал упомянутый ораторский талант мужа. Каждый раз он выворачивал ситуацию таким образом, что она сама оставалась виноватой, ведь это она отказывалась ездить с ним. Он уверял ее в верности, убеждал, что он даже не смотрит ни на кого. Со стороны это выглядело нелепо, как будто бы школьник оправдывается перед матерью за запах сигарет. «Это ребята курили, а я рядом стоял!»
Аленка стала замыкаться, постепенно расправившая крылья лебедушка, вновь превращалась в гадкого утенка. Девушка терялась. С одной стороны, когда Виталик был рядом, она чувствовала его любовь, его искренность, с другой, в запале очередной гулянки он вполне мог не брать трубку несколько часов, а когда отвечал — на фоне отчетливо слышались женские голоса.
«Надо это заканчивать, сколько можно перед ним пресмыкаться, — настойчиво советовала лучшая подруга Надя. — Ты себя что, на помойке нашла, чтобы терпеть его загулы?»
Но Аленка продолжала убеждать себя и окружающих, что муж ей верен. Да, он любит погулять, да, он любит выпить, да, он любит шумные компании, но он ей не изменяет.
Так продолжалось очень долгое время. Третья годовщина их свадьбы прошла по всем канонам голливудских фильмов. Виталий заказал столик в лучшем ресторане, подарил огромный букет и сережки, на которые Алена долго заглядывалась в ювелирном. А спустя два дня пропал почти на сутки. Собрав всю волю в кулак, Аленка уехала к родителям. Она жаловалась на жизнь, а те только руками разводили. То, что зять склонен к подобным загулам — несомненно, плохо, но, с другой стороны, кто из нас без греха? Мама вспомнила все случаи кровопийства отца, отец припомнил матери ухажера из школы, но легче никому не стало. Старшее поколение сходилось в одном: не пойман — не вор, да и сама Аленка не утверждала, что муж ей изменяет. А значит, надо терпеть. Остепенится.
На следующий день проспавшийся муж стал названивать и просить прощения. Он порывался приехать за ней, но Аленка отказалась — ей хотелось побыть немного на малой родине, сказала, что приедет сама через недельку. Однако, быстро соскучившись по Виталику и успокоив себя насчет его загулов, решила сделать сюрприз. Он стал роковым.
Приехав на автобусе уже затемно, она взяла такси до дома. Подходя к подъезду, Алена обратила внимание, на парочку, которая самозабвенно целовалась в припаркованной поблизости машине. Понадобилось пара секунд, чтобы узнать в ночном Ромео своего мужа. Еще пара секунд на то, чтобы открыть дверь и вытащить Джульетту за волосы на асфальт. Представительница рода Капулетти брыкалась и кричала благим матом. Аленка сама не ожидала от себя такого, она единожды участвовала в потасовке в родном поселке, но тогда драка была настолько массовой, что, по слухам, в ней принимал участие даже глава администрации. За волосы никого не таскала — и вот поди ж ты.
Виталик выскочил из машины и стал разнимать девушек. Когда ему это все-таки удалось, Алена увидела, что муж изрядно пьян. Оппонентка покрыла Аленку всеми возможными ругательствами, сдобрила свою речь парочкой угроз и, прыгнув в авто, ударила по газам. Виталик долго пытался объясниться перед женой, говорил, что перепил на корпоративе, что эта девушка — его коллега, она подвезла его до дома, и сама полезла целоваться. Заплетающимся языком что-то лепетал про первый и последний раз. Половину Аленка уже не слышала. Она ушла, а спотыкающийся Виталик не смог ее остановить.
Возвращаться к родителям, от которых она уехала три часа назад, не хотелось. Оставался один вариант — Надя.
Подруга встретила Аленку радушно и как будто бы сразу все поняла. Усадив заплаканную Алену за стол, налила ей вина и не торопилась с расспросами. Отойдя от шока, Алена сама поведал о случившемся.
— А я говорила, что кобель, твой Виталик, — резюмировала Надя. — Видишь, как случай подвернулся — ты сама все увидела.
Подруги пили вино, перемывали кости мужикам, немножко всплакнули над горечью женской судьбы. В общем, приятно провели время.
Утром Аленка была сама не своя. Давало о себе знать похмелье, которое ее почти непьющий организм всегда переживал тяжело, ну и, конечно, общая растерянность. Что делать дальше?
На телефоне было больше пятидесяти пропущенных от мужа и почти сотня сообщений. Первые сутки Аленка стойко игнорировала Виталика. Затем это стало делать сложнее — надо было договориться с ним о том, как ей забрать вещи. Но любую попытку разговора, письменного или устного, Виталик в свойственной ему манере переводил в колею рассуждений. Да, он виноват, с этим он не спорит, но и Аленка виновата, что оставляла его одного, что своими подозрениями заставляла нервничать! В общем, чуть ли не спровоцировала. Одно он утверждал точно: это был только поцелуй, первый и последний раз.
Уверенность Аленки таяла.
— Ты чего, совсем дура? — прокомментировала Надя, услышав о намерении подруги простить мужа.
Та лишь что-то пролепетала об обязанности женщины следить за очагом.
— Не то место ты очагом называешь, хорошая моя. Если мужик уже решил им других баб греть, то ничего не поделаешь.
Аленка была в смятении. Прошло еще несколько дней нескончаемых разговоров и переписок с мужем. Наконец, Виталик прислал сообщение: «Дай мне шанс! Я хочу загадить свою вину! Обещаю, я исправлюсь! Давай послезавтра в шесть в ресторане, где мы отмечали нашу годовщину! Если ты решишь после этого уйти, я пойму».
— Это называется «оговорка по Фрейду», — обратила Надя внимание на опечатку в слове «загладить» после того, как Аленка показала ей сообщение. — Ну дело твое, жизнь твоя. Хочешь — иди!
Через два дня Аленка, одетая в одолженное у Нади красивое платье, входила в двери ресторана. Виталик ждал ее внутри. Цветы, ее любимое блюдо, даже музыка звучала именно та, которая ей нравилась. Подготовился. Вечер протекал незаметно, Аленке стало так легко, обида начала уходить, а на смену ей пришли теплые воспоминания об их отношениях.
Они смеялись и разговаривали.
Когда муж удалился в туалет, телефон, оставленный на столе, издал звук сообщения. Алена никогда не лезла в его переписки, но сейчас как под гипнозом потянулась к смартфону. С уведомления на заблокированном экране, на нее смотрела аватарка той самой Джульетты. Секунда — и Аленка набирала пароль. Его день рождения — неверно. День рождения его мамы — неверно. День их свадьбы — неверно. Телефон выдал предупреждение о последней попытке. Ну, конечно, день основания им студенческой группы. Это тот момент, о котором Виталик всегда вспоминал с теплотой!
«Милый, когда мы снова увидимся? Прошлой ночью ты был просто шикарен. Я очень хочу повторить!»
Когда Виталик вернулся, он не обнаружил за столом Алены. Лишь маленький, наспех вырванный из блокнота листочек на экране смартфона: «Ты действительно ЗАГАДИЛ вину».
Больше на связь с Виталиком Аленка не выходила, ее вещи ездила забирать Надя, а сама Алена скоро уехала к родителям. Виталик приезжал пару раз, но его не пускали на порог. Аленка подала на развод, и, так как детей у них не было, а квартира, в которой они жили, принадлежала матери Виталия, развели их без проблем.
Бывший муж еще долго пытался звонить и писать, искал встречи, но все безуспешно. Аленка устроилась в поселковую администрацию, а еще через год вышла замуж за Сашу: он был молодым врачом и приехал в село по федеральной программе. Еще через год у них родилась дочка. Впервые за долгое время Аленка поняла, что такое счастье. Это не цветы, подарки, бесконечные слова о любви. Нет! Счастье — это уважение, это готовность изменить свою жизнь ради любимого человека, отказаться от чего-то. Если этого нет, то любую вину можно только… загадить.
