— Ты чего творишь?! — крикнула Светка на весь салон. — Сестру родную с младенцем на мороз! Совесть-то есть?
Лариса сжала в руке пилочку и медленно посмотрела на неё.
Клиентка в кресле напряглась, остальные мастера притихли. Светка стояла у стойки администратора, руки в боки, лицо торжествующее.
— Не твоё дело, — Лариса вернулась к ногтям клиентки.
— Ещё как моё! Мы с тобой в одном салоне работаем. Из-за тебя клиенты шарахаться начнут.
Хотелось встать, подойти и врезать. Но Лариса только сильнее сжала инструмент. Клиентка неловко откашлялась.
***
Всё началось восемь лет назад, когда родителей Киры не стало. Девочке было двенадцать. Лариса тогда только развелась с мужем, жила одна.
Родственники собрались после похорон, переглядывались, вздыхали. Кто-то должен был забрать ребёнка.
— Я возьму, — сказала Лариса.
Тётя Галя облегчённо выдохнула.
— Ларочка, ты умница. Мы бы, конечно, но понимаешь — возраст уже, здоровье не то…
Понятно было сразу: помогать никто не станет. Лариса кивнула и забрала Киру к себе.
Первые годы девочка ходила тихая, забитая. Плакала ночами в подушку, вздрагивала от резких звуков.
Лариса пекла блины по воскресеньям, покупала книжки, водила в кино. Постепенно Кира оттаяла, стала улыбаться, болтать без умолку.
В четырнадцать что-то сломалось. Кира из тихони превратилась в колючий кактус.
Огрызалась на любое замечание, хлопала дверями, пропадала непонятно где. Лариса списывала на переходный возраст.
В семнадцать Кира притащила домой Игоря. Долговязый парень лет двадцати пяти, с выбритыми висками и наглым взглядом.
Называл себя диджеем, хотя работал только на дешёвых вписках.
— Слушай, он какой-то странный, — осторожно начала Лариса за ужином.
— Ты его вообще не знаешь! — Кира уронила вилку. — Игорь классный! Он музыкой занимается, скоро будет известным!
— Кир, ему двадцать пять. Ты ещё школу не закончила.
— Зато он меня любит! А ты просто завидуешь, что у меня есть кто-то, а ты одна сидишь!
Лариса сглотнула, слова застряли комом в горле.
Игорь стал появляться всё чаще. Сидел на кухне, грыз семечки, плевал в пакет.
На вопросы отвечал односложно, глаза в телефон. Однажды Лариса увидела, как он залез в её сумку — проверял, нет ли денег.
— Кира, он тебя использует, — сказала Лариса вечером.
— Отстань! Ты вообще ничего не понимаешь в отношениях!
***
Она забеременела в восемнадцать. Кира только поступила в педагогический колледж.
— Я рожать буду, — сказала она, сидя на диване и глядя в пол.
Лариса опустилась рядом.
— Кир, ты понимаешь, что это значит? Ребёнок — это ответственность. Игорь же нигде не работает.
— Устроится! Он обещал!
— Послушай, я знаю хорошего психолога. Сходим вместе, поговорим. Ты ещё молодая, впереди вся жизнь…
— Не надо мне твоих психологов! — Кира вскочила. — Это мой ребёнок! Мой!
— Я помогу с деньгами, — Лариса потянулась к ней. — Съездишь в клинику. Потом закончишь учёбу, найдёшь нормального человека…
— Ты просто меня ненавидишь! Тебе плевать на меня!
Кира выбежала из комнаты. Вернулась за полночь, от неё несло табаком и дешёвым вином.
Через неделю Лариса записала их обеих к психологу. Женщина говорила про ответственность, про будущее, про то, как тяжело растить ребёнка в двадцать лет. Кира сидела с каменным лицом.
— Я всё равно рожу, — сказала она на выходе из кабинета.
И родила. Девочку назвали Миланой.
Игорь примчался в роддом, сфотографировался с дочкой, выложил в соцсети с подписью «Я папа, лол!», и пропал на десять дней.
Кира вернулась домой бледная, с красными глазами. Милана орала почти круглосуточно. Лариса вставала по ночам, грела смесь, меняла подгузники.
Днём мчалась в салон, делала маникюр, педикюр, наращивание. Вечером возвращалась и снова подхватывала орущую Милану, потому что Кира «устала», «не может», «голова раскалывается».
— Это твой ребёнок, — не выдержала однажды Лариса. — Я уже один раз растила тебя.
— Никто тебя не просил! — огрызнулась Кира.
Игорь заявлялся раз в две недели. Приносил пачку подгузников или баночку детского питания, целовал Милану в макушку и уходил «на концерт».
Кира на него не обижалась. Говорила, что скоро он раскрутится и заработает кучу денег.
— Подай на алименты, — предложила Лариса.
— Зачем? Мы сами разберёмся.
Разобраться не получилось.
***
В салоне появился новый клиент. Денис, сорок лет, владелец автосервиса.
Привёл пятнадцатилетнюю дочь Алину на маникюр. Девчонка выбирала дизайн полчаса, болтала без умолку. Денис сидел в зоне ожидания, листал журнал.
— Спасибо, классно получилось, — сказала Алина, разглядывая ногти.
— Обращайтесь, — улыбнулась Лариса.
Денис встал, протянул руку.
— Денис. Спасибо, что терпели её болтовню.
— Лариса. Да ничего, нормально.
Он пришёл ещё раз через неделю без дочери.
Сказал, что руки после работы в масле, хочет привести в порядок.
Лариса делала ему маникюр и чувствовала, как он смотрит на неё.
— Может, кофе выпьем после смены? — спросил он.
Лариса замялась.
— Не знаю…
— Просто кофе.
Они пошли в кафе через дорогу. Говорили про жизнь, про работу.
Денис рассказал, что развёлся три года назад, дочь живёт с ним. Лариса рассказала про Киру, про Милану.
— Ты молодец, что взяла её, — сказал Денис. — Но нельзя жить чужую жизнь вечно.
Эти слова отозвались болью в груди.
Они стали встречаться каждую неделю. Гуляли по набережной, ездили за город. Денис не торопил, не давил. Просто был рядом.
***
В ноябре Светка начала свою игру. Сначала шёпотом, потом громче. Рассказывала клиенткам, как Лариса «выгнала сестру с младенцем на улицу». Приукрашивала, добавляла детали.
— Говорят, она ей даже денег не дала. Просто вещи в коридор и всё.
Клиентки начали коситься. Администратор Вика намекнула, что «скандалы вредят репутации салона».
— Может, тебе отпуск взять? — предложила она однажды.
Лариса стиснула зубы и продолжала работать.
Кира тем временем пропадала всё чаще. Уходила «к подружкам», возвращалась за полночь. Милану оставляла Ларисе или соседке Тамаре.
В пятницу вечером Лариса вернулась с работы в девять. В квартире было пусто.
На столе лежала записка корявым почерком: «Уехала к Игорю на выходные. Милана у Тамары».
Лариса рванула к соседке.
Тамара открыла дверь, на руках у неё сидела заплаканная Милана.
— Лар, я не знала, что на выходные, — Тамара была на грани слёз. — Она сказала на пару часов! У Миланки температура, я не знаю, что делать!
Лариса забрала девочку, вызвала скорую. Врач осмотрела, сказала, что ОРВИ, прописала лекарства.
Ночью Лариса не спала. Качала Милану, ставила компрессы, давала жаропонижающее. Утром позвонила Кире. Телефон был отключён.
В воскресенье Лариса собрала вещи Киры и вынесла в коридор. Два пакета с одеждой, косметика, обувь.
Кира вернулась вечером. Увидела пакеты, побелела.
— Ты что творишь?!
— Забирай и уходи, — Лариса стояла в дверях.
— Ты офигела?! Куда я пойду с ребёнком?!
— Не знаю. Твои проблемы.
— Лариса, ну ты чё?! — Кира схватила её за руку. — Я же не специально! Думала, ты дома будешь!
— Ты оставила больного ребёнка соседке и уехала гулять.
— Она же не умерла! Всего лишь температура!
— Всё. Разговор окончен.
Кира схватила пакеты, выхватила Милану из кроватки и выбежала из квартиры. Хлопнула дверь так, что задрожали стены.
***
Начались звонки. Тётя Галя, двоюродная сестра Вера, знакомые. Все обвиняли, стыдили, учили жить.
— Бессердечная! — кричала тётя Галя в трубку. — Как язык повернулся?!
Лариса просто отключала телефон.
Кира сначала поехала к Игорю. Его мать выгнала их через неделю. Потом к бабушке Игоря — та продержала пять дней. Потом к подруге. Подруга — три дня.
В салоне Светка развернулась на полную.
— Знаете, что она сделала? — громко говорила она клиентке, но так, чтобы слышала Лариса. — Выставила сестру с двухлетним ребёнком! В декабре! На мороз!
Клиентка цокнула языком.
— Ой-ёй, какой ужас…
Лариса молчала, но внутри всё кипело.
Однажды днём не выдержала. Встала из-за стола, подошла к Светке.
— Хватит, — сказала тихо.
— Что хватит? Правду говорю.
— Ты не знаешь правды.
— Да всё знаю!
— Она оставила больного ребёнка чужой соседке и уехала на вписку! — голос Ларисы зазвенел. — Ты бы на моём месте что сделала?!
Светка фыркнула.
— Я бы не бросила родного человека!
— Она мне не родная! Я её из удочерила, восемь лет тянула! А она…
Слова застряли в горле. Лариса развернулась и ушла.
На следующий день написала заявление на увольнение.
***
Денис позвонил вечером.
— Слышал, ты уволилась.
— Угу.
— Хочешь поговорить?
Они встретились в парке. Сидели на скамейке, смотрели на голые деревья.
— Я переезжаю в К., — сказал Денис. — Там открываю второй автосервис. Поехали со мной.
Лариса посмотрела на него.
— Как это?
— Там спокойнее. Можешь открыть свою студию маникюра, начать всё заново. Без сплетен, без скандалов.
— Я не могу бросить Киру…
— Ты не бросаешь. Ты даёшь ей шанс повзрослеть. Лар, ты не обязана жить её жизнь.
Лариса молчала. Внутри всё переворачивалось.
— Подумай, — Денис взял её за руку. — Я уезжаю через месяц. Если захочешь — поедем вместе.
***
Лариса записалась к психологу. Та самая женщина, к которой она водила Киру.
— Я чувствую себя виноватой, — призналась Лариса на втором сеансе.
— Почему?
— Потому что бросила её. Она же одна, с ребёнком…
— Вы не бросили. Кира взрослая. У неё есть выбор. Она может справиться. Или нет. Но это её путь.
Лариса заплакала. Впервые за много месяцев.
Кира позвонила в январе.
— Ларис, можно к тебе зайти?
— Заходи.
Они пришли вместе — Кира, Игорь с Миланой. Девочка подросла, стала смешной и болтливой. Тянула к Ларисе ручки.
— Как дела? — спросила Лариса, наливая чай.
— Нормально. Сняли комнату. Игорь устроился на склад, грузы возит. Пока держится, — Кира говорила тихо, глядя в чашку.
— Это хорошо.
Помолчали.
— Прости, — сказала Кира. — Ты столько для меня сделала, а я…
— Всё нормально, — Лариса обняла её. — Ты просто выросла.
Кира кивнула, вытирая слёзы.
— Можно я буду приезжать? Просто так, поболтать?
— Конечно.
***
В феврале Лариса собрала чемодан. Денис приехал рано утром, погрузил вещи в машину.
— Готова? — спросил он.
— Да. Но я буду приезжать раз в месяц. Проведывать Киру.
— Конечно. Сколько захочешь.
Они выехали из города на рассвете. Лариса смотрела в окно на проплывающие дома, деревья, заснеженные поля. Впереди была новая жизнь.
