Когда Марине было семь лет, родители разошлись. Она на всю жизнь запомнила это состояние шока, когда отец уходил из семьи. Эту боль, обиду и непонимание, жуткую несправедливость, она чувствовала потом еще очень долго. Марина безумно любила своего папу, а он вдруг просто ушёл. Мама говорила:
-Юра хороший, порядочный человек! Он не перестанет быть твоим отцом! Будете общаться, как раньше, просто реже. Не каждый день, а раз в неделю, или в две.
Даже не говорила, а уговаривала как будто. Кого? Себя, или Марину? Марина была настолько обижена… когда отец уходил, она решила не отпускать его. Встала в дверях, а когда он попытался отодвинуть её, Марина била его своими маленькими кулаками и кричала. Что кричала — она не помнила. Мама тогда сказала ему:
-Уйти по-человечески нельзя было? Пока она в школе, например!
-Я думал, так лучше, — пробубнил отец.
Мама держала Марину, а она рвалась дальше скандалить. Но мама удержала дочку, а папа ушёл. Остался вопрос: почему? Мама ничего не объясняла.
Однажды к ней пришла подруга, Лариса. Женщины сидели на кухне и разговаривали. Причем Лариса костерила Юрия на чём свет стоит, а мама защищала. Марина пошла в кухню, чтобы налить себе лимонад, и услышала разговор. Ей стало интересно и она застыла за дверью, прижавшись к стене.
-Дура ты, Анька! Вот как есть, дура! Не отпустила бы, и всё! Пожаловалась бы его мамаше, она бы ему живо мозги-то на место поставила! Никуда бы не делся.
-А мне он зачем тут, если у него другая? Нет. Я так жить не стану! — возражала Аня.
-Да все так живут! У моего кобеля тоже вечно какие-то бабы, но я не позволю, чтобы он ушел! Мало ли, чего ему там захочется? Завел семью — изволь нести ответственность!
-Насильно мил не будешь!
-Да ты ведь любишь его! Посмотри, на кого похожа! Не ешь, не пьешь! Сохнешь! Умрешь ведь от любви, кому Маринка нужна будет?
-Не умру. Ну пострадала я немного, что теперь, в гроб меня укладывать?
Марина поняла: у папы есть другая женщина, то есть, он их предал. И маму, и свою дочь. С новой женщиной, наверняка, новых детей заведут. Еще она очень испугалась, что мама умрет. Марина даже про лимонад забыла, прокралась обратно к себе в комнату. А на отца заточила зуб. Он звонил маме и спрашивал, когда и как ему увидеться с Мариной, а она категорически отказывалась с ним видеться. Пару раз это были уважительные причины — Марина уже договорилась, что пойдет в гости к подруге, или в школе были репетиции новогоднего концерта. На третий раз мама не поверила и начала выспрашивать:
-Ты что, решила не общаться с отцом?
-Ну решила. А что? Не имею права?
-Нет, имеешь, я думаю… просто ты так любила его! Я думала, больше меня.
-Это не так, мама! Конечно не так. Я люблю только тебя!
-Марин, это папа твой. Ну вот такой он человек! Творческий. Это своеобразные люди, им нужна подпитка в виде… — мама замялась.
Отец был руководителем дома культуры, и режиссером всего подряд по совместительству — спектаклей и мероприятий. В ДК была актерская самодеятельная труппа, с ними он ставил пьесы. В этой труппе и встретил свою вторую жену. Молодую непрофессиональную актрису. Марина поняла, что хотела сказать мама, хоть ей едва исполнилось восемь. Она сказала:
-Мама, хватит о нем уже! Я поняла. Ты найди просто нам нового папу. Выйди замуж, и всё наладится. А с этим козлом я видеться не хочу!
Мама даже к психологу её после этих слов водила. Психолог долго проводила с Мариной всякие тесты и говорила много благостной ерунды, но в итоге сказала, что девочка осталась при своем мнении, а если на нее давить, она просто выключается из разговора.
-С ней что-то не так? — забеспокоилась Аня.
-Обычный ребенок. Со своим мнением. Слишком категоричная. Но это не диагноз! Каждый проживает травму, как может. Ей легче вычеркнуть отца из своей жизни, чем видеться с ним урывками.
-Но так же нельзя!
-Почему? Можно. В чем-то ваша дочка права, несмотря на то, что она еще ребенок. Ведь это он ушел от неё. Он первым сделал выбор не в пользу Марины.
Жизнь шла своим чередом. Аня перестала страдать, Марина росла и жила своей жизнью обычной девочки. Юрий, совершив еще несколько попыток поговорить с дочерью, успокоился и отстал. От маминой подруги, Ларисы, муж которой общался с Юрием, они знали, что спустя еще шесть лет отец ушел от своей молодой и непрофессиональной к следующей, молодой и непрофессиональной. Только еще моложе. Марине тогда было четырнадцать. Она была смышленой девочкой-подростком.
-Это отклонение какое-то, когда мужику надо всё моложе и моложе. Сколько уже Юре лет?
-Это отец твой!
-Да я просто спрашиваю! Леонардо Ди Каприо, блин! Для бедных. Так сколько ему?
-Ну, сорок один, как и мне! А почему Ди Каприо?
-Ему что-то около сорока, и вот он тоже всё девчонок помоложе себе выбирает. Двадцать четыре исполнилось — иди нафиг! Старая уже.
Аня засмеялась.
-Да ну тебя, Маринка! Ты как чего придумаешь!
-Так я не придумываю! Я читала в интернете про него. Вот и папа, видимо, такой же.
-Почему для бедных?
-Ну, где Лео, а где Юрий! — закатила глаза Марина.
-Слушай, а ты не хочешь с отцом поговорить? Почти уж семь лет не общаетесь! Может, пора зарыть этот топор войны?
-Да нет. Вряд ли я смогу! Чтобы зарыть, надо забыть. А я как вчера всё помню. Как гром среди ясного неба. Как мешком по голове. Как…
-Хватит-хватит. Я поняла! Может, в кино сходим? — предложила Аня.
-Да мы с Дашей договорились сходить. А ты бы с Вадиком сходила.
-Ну, можно и с Вадиком…
Мама Марины иногда встречалась с мужчинами. Вадик был вторым серьезным кандидатом за эти почти семь лет, первым был Николай. Но всем уже стало понятно, что Аня, кажется, не планирует развивать свои отношения ни с кем из мужчин. Подруга Лариса, и Анина мать, бабушка Марины, ругали её, распекали на чем свет стоит.
-Чего тебе надо? — возмущалась Лариса. — Хороший мужик какой. Заботливый. Внимательный. И жениться не против!
-Но я его не люблю! — удивляясь непониманию близких, говорила Аня. — Нет у меня таких чувств, чтобы связать жизнь с человеком! Это ведь серьезно. Как надо любить, чтобы человек рядом, на одной территории, не раздражал?
-Как-как! Как ты Юрочку своего до сих пор любишь, вот как!
-Глупости всё! — спорила Аня. — Не люблю давно! Да сдался он мне!
-А я вот говорю тебе, что потаскается твой кобель, и придет к тебе. Приползет. А ты чего? А ты и примешь!
-Да что ты! — пугалась Аня. — Маринка не простит! Со свету сживет!
-Ага! А если бы не Маринка, так приняла бы с распростертыми объятьями! Тьфу! Это надо быть такой клушей!
-Сердцу-то не прикажешь! — сдавалась Аня.
-Как там Мелехов в Тихом доне сказал? Вырвать надо такое сердце, которому приказать нельзя!
-Которое тебя слушаться не будет. При чем тут Тихий дон? И Юра? Мы про Вадика вообще-то говорили! Я не люблю его настолько, чтобы жить вместе. Встречаемся и встречаемся. Плохо разве?
-Долго он не протянет в таком режиме. Ему семья нужна! Дети!
-Ой, нет! Это не ко мне. Мне пятый десяток, какие дети?
-Всего-то сорок один. Могла бы еще родить.
-Могла бы, но не хочу!
Вадик и правда устал ждать и ушел от Ани. Она немного попереживала, а потом всё снова пошло своим чередом. Марине уже было шестнадцать лет. Не за горами окончание школы, готовиться в институт надо было начинать уже сейчас.
-Я психологом буду! — заявила Марина.
-Как-то несерьезно. Не находишь? Психологов, как собак нерезаных. Туда и высшее образование, по-моему, не всегда требуется.
-А я получу высшее, и буду хорошим психологом.
-Ты бы отца для начала простила!
-Опять двадцать пять! Мам, хватит уже лоббировать его интересы! Он ушел сто лет назад. Всё! Нет у меня отца!..
А еще через восемь лет он пришел. Точнее, они с Аней случайно встретились на улице. Два человека, оба пятидесяти одного года от роду. Когда-то очень близкие, а теперь совсем, казалось бы, чужие. Аня так давно не видела Юру, она уловила, насколько он изменился и постарел.
-Как живешь? — улыбнулась она. — Всё с той же молодой, или новую нашел? Детей-то много еще наделал?
Аня говорила насмешливо, но не зло. Юра посмотрел на бывшую жену и рассмеялся.
-Как же я рад видеть тебя, Анютка!
Они пошли в первое попавшееся кафе и долго сидели, рассказывая друг другу о своих жизнях.
-Как Маринка-то? Неужели до сих пор дуется на меня? Она ведь мой единственный ребенок. Так вышло.
-Не знаю, Юра. Она взрослая уже совсем. Живет отдельно. Квартиру в ипотеку купила. Работает, с молодым человеком встречается. О тебе мы не говорили очень давно.
-Прям очень?
-Годы, Юра. Мы не говорили о тебе лет… — она задумалась. — Лет восемь точно.
-Да уж. Видимо, она уже не простит! Так почему ты всё-таки не вышла больше замуж?
-Не хотела. Хотела бы — вышла бы. Но как-то всё было не то…
Узнав, что у Юры очередная молодая жена, всего по счету четвертая, Аня засмеялась.
-Ди Каприо! Точно!
-Чего-о? — не понял он.
-Только для бедных… да наплюй, неважно. Ладно. Пойду я. Хорошенького помаленьку.
Она ушла, чувствуя какую-то болезненную тоску. Лучше бы не встречала его… разбередил старые раны.
Вечером в дверь позвонили. На пороге стоял Юра с букетом роз.
-Ого! — сказала Аня. — Неожиданно! И как это понимать?
-Поговори со мной!
-Так мы вроде поговорили уже! — она посторонилась пропуская его.
Юра долго говорил о том, какой он дурак. И что его бес попутал. Три раза. А любил он всегда только Аню! Только её одну. Она слушала и ей хотелось рыдать от того, как бессмысленно прошло полжизни только потому, что его попутал бес. Юра посмотрел на Анино перевернутое лицо, подошел и решительно обнял её. Ну а дальше всё случилось, как случилось. Будто и не было этих семнадцати лет. Аня подумала только, что подруга Лариска права, а она — дура. Ну так и что теперь? Зато она счастливая дура. Рядом с человеком, которого любила всю жизнь.
-Ого! — сказал Юра после близости. — Вот я дурак-то, действительно!
Он больше не уходил. Перевез свои вещи и подал на развод. Оставалась сущая ерунда — сказать Марине, что родители снова сошлись.
-Давай я расскажу! — рвался в бой Юра.
-Ой, нет! Я вообще не представляю, что будет, если ты. Я должна сама.
-А кем Маринка работает?
-Она психолог. В школе, и частный прием ведет. А что?
-Психолог… а отца родного просить не может!
-Я поговорю с ней!
Марина собиралась к маме в субботу, как обычно, но Аня вдруг позвонила и предложила сходить куда-нибудь. Марина подумала и не стала отказываться — она так устала за неделю, просто ужасно. Может и хорошо развеяться, посидеть где-нибудь, выпить вина или кофе. Налопаться чего-нибудь вкусного и вредного. Поболтать с мамой, пройтись с ней по магазинам.
-У меня есть новость, — сообщила Аня сразу, как они встретились. — Но я боюсь тебе её сообщать!
Марина посмотрела на мать внимательно:
-Да я и так вижу по твоему светящемуся лицу.
-Да? И что ты видишь? — Аня постаралась перестать светиться.
Сделала серьезное лицо.
-Ну что налицо влюбленность, это факт. А что боишься сообщать мне, может означать только одно: ты сошлась с моим папашей.
Она так спокойно это сказала. Аня вглядывалась в лицо дочери, но ничего не могла по нему прочитать. Не лицо — маска. Непроницаемая маска.
-И что?
-Давай не будем портить мне выходной, мам!
-Нет уж! Давай проговорим! Так это называется у вас, у психологов?
-Что ты хочешь от меня услышать? Обзывать я тебя не хочу. И так все ясно. С кем тебе спать и жить — дело исключительно твое. Ты — девочка взрослая. И что же ты тогда от меня хочешь?
-А ты? Чего хочешь ты?
-Я знаю, чего хочу! Провести с тобой выходной, и не говорить о нем.
-Неужели ты никогда его не простишь?! — ахнула Аня.
Марина подумала и сказала:
-Да я давно проработала это. И не испытываю никакого негатива. Просто он мне никто. Дядя чужой.
-Он твой отец!
-Отец — это тот, кто рядом. А Юра мне никто.
-Мариночка, — Аня неожиданно заплакала.
-Мам! Давай без манипуляций!
-Ну прости его! Он же от меня тогда ушел. Не от тебя. Если уж я простила…
-Ты хочешь, чтобы я общалась с ним?
-Да!
-Ладно, я приду к вам в гости через неделю! А сегодня давай без него? Если не можешь, я лучше пойду!
Аня думала, что уговорит Марину пойти к ним сегодня. Но раз не вышло… они провели субботу вместе, но между ними словно весь день стояла тень Юрия.
На неделе Марина сходила на прием к своему психологу — куда ж психологам без психологов. Она там много говорила, кричала и даже плакала. Наконец почувствовала облегчение. А самое главное, она желала своей матери счастья, даже если это счастье, на её взгляд, было глупым. Счастье-то у каждого своё!
Марина пришла к маме в назначенное время. Дверь ей открыл отец.
-Привет! — сказала она. — Выглядишь неплохо.
Он и правда выглядел неплохо. Когда его встретила Аня, он был потухшим, а за короткое время с ней буквально расцвел.
Юрий смотрел на дочь, в глазах стояли слезы.
-Маринка… — сказал он. — Дочка моя!
-Ладно! — выдохнула Марина.
Сделала шаг и обняла папу. В груди стало тепло. Она и правда больше не держала на него зла. Как ни крути, это ведь её родной отец.
