Курсор мыши замер над кнопкой «Оплатить». Оранжевый прямоугольник манил, обещая десять дней безмятежности, соленого ветра и детского смеха, не заглушаемого шумом города. Я уже чувствовала запах солнцезащитного крема и слышала крик чаек. Три месяца планирования, выбора отеля, чтения отзывов — всё свелось к этому одному клику. Наша первая за три года семейная поездка на море. Настоящая. Не к родственникам в Анапу, а в приличный отель с «всё включено», горками для шестилетнего Артёма и коктейлями для нас с Олегом.
Я улыбнулась. Мы это заслужили. Я — за бесконечные подработки по вечерам. Олег — за вечно нервный проект, который он наконец-то сдал. Артёмка — просто за то, что он есть.
Общая кредитка, наш «семейный котел», лежала рядом с ноутбуком. Я завела её год назад, чтобы все крупные траты были прозрачны. Удобно. Мы договорились: всё, что свыше десяти тысяч — обсуждаем. Правило, высеченное в граните нашего семейного бюджета.
Я перевернула карту, вбила три цифры с оборота и приготовилась увидеть страницу с подтверждением. Вместо этого на экране выскочило красное окно: «Недостаточно средств».
— Как это «недостаточно»? — пробормотала я в пустоту.
Сердце сделало неприятный кульбит. Я точно знала, что на карте должно быть около ста пятидесяти тысяч. Путевки стоили сто тридцать. Должно было хватить с запасом.
Пальцы похолодели. Я быстро открыла приложение банка. Загрузка длилась вечность. И вот… Баланс: `12 460`.
Я моргнула, протерла глаза. Цифры не изменились. Двенадцать тысяч. Вместо ста пятидесяти. Я прокрутила историю операций. И вот она. Строчка, от которой по спине пополз ледяной пот. Три дня назад. Перевод. `100 000`. Получатель: `Смирнов Д.А.`
Смирнов… Я лихорадочно перебирала в уме всех знакомых. Нет таких. Ни друзей, ни коллег. Сто тысяч. Огромная, ровная, чудовищная сумма. Не покупка. Перевод. Без нашего общего решения. Без моего ведома.
— Олег! — крикнула я так громко, что вздрогнула сама. — Иди сюда!
Муж вошел в комнату с чашкой кофе, улыбаясь.
— Что, Лисёнок, уже оплатила? Пакуем чемоданы?
Я молча развернула к нему ноутбук. Его улыбка медленно сползла с лица, когда он увидел экран. Он смотрел на цифры, и я видела, как в его глазах гаснет свет. Он всё понял в ту же секунду.
— Что это? — спросила я ледяным тоном. — Олег, что это за перевод? Кто такой Смирнов Д.А.?
Он поставил чашку на стол. Руки у него слегка дрожали.
— Марин, я всё объясню… Только не кричи, пожалуйста.
— Я не кричу, — отрезала я. Мой голос был опасно спокоен. — Я жду объяснений. Куда делись деньги, которые мы копили на море?
Он глубоко вздохнул, собираясь с духом.
— Это… это я перевёл.
— Я поняла, что ты. Кому?
— Денису. Брату моему.
Мир сузился до экрана ноутбука и его виноватого лица. Денис. Его младший брат. Вечный стартапер, гений нереализованных идей, человек, чьё финансовое состояние всегда колебалось между «всё плохо» и «полный крах».
— Денису? — переспросила я. — У Дениса фамилия не Смирнов.
— Это не ему лично. Это человеку, которому он был должен. Очень серьёзные люди, Марин. Его бы… ну, проблемы бы у него были большие.
— Какие проблемы? На сто тысяч? В какой подпольный покер он опять проигрался? Или вложился в очередную крипто-ферму на балконе?
— Это неважно! — он повысил голос. — Важно, что ему нужна была помощь! Срочно! Он позвонил мне ночью, сказал, что времени нет, что его прессуют. Я не мог ему отказать! Он мой брат!
Я смотрела на него, и во мне боролись два чувства: ледяная ярость и горькая обида. Обида побеждала.
— Твой брат. А мы кто? Артём кто? Он не заслужил море? Он целый год ждал, каждый день зачеркивал дни в календаре! А ты… ты просто взял и украл у него эту мечту!
— Не говори так! Это не кража! — его лицо побагровело. — Это займ! Он всё вернёт!
Я расхохоталась. Громко, истерично.
— Вернёт? Денис? Олег, он тебе хоть один долг за десять лет вернул? Хоть один?! Тридцать тысяч на «бизнес по ремонту айфонов»? Пятьдесят тысяч на «супер-выгодную франшизу кофейни»? Он хоть копейку вернул?!
— В этот раз всё по-другому! Это серьёзно!
— Серьёзно — это то, что ты взял наши общие деньги, наши! — я ткнула пальцем себе в грудь, — и отдал их своему брату-неудачнику, даже не спросив меня! Ты нарушил наше главное правило! Ты наплевал на меня, на Артёма, на наши планы!
— А что я должен был делать?! — закричал он. — Сказать ему: «Извини, брат, но моя жена не разрешает»? Выставить себя подкаблучником?! Позволить, чтобы с ним что-то случилось?!
— Да! — выкрикнула я в ответ, уже не сдерживая слёз. — Ты должен был позвонить мне! Сказать: «Марина, у Дениса проблемы, давай подумаем вместе, что делать». И мы бы подумали! Может, я бы и согласилась! Но ты решил за меня! Ты решил, что твоя семья — это он. А мы — так, приложение. Фон для твоих благородных поступков.
Я захлопнула ноутбук с такой силой, что он клацнул. В комнате повисла звенящая тишина. За стенкой проснулся и заплакал Артём. Наша несостоявшаяся поездка на море уже дала первую трещину в нашей семье.
Я не разговаривала с ним два дня. Мы жили в одной квартире как призраки. Я вставала раньше, отводила Артёма в сад, уходила на работу. Возвращалась, забирала сына, кормила его ужином и запиралась с ним в детской. Олег пытался говорить со мной.
— Марин, ну прости. Я был неправ, что не сказал. Я дурак. Но пойми, я был в панике.
Я молчала.
— Марин, ну давай что-нибудь придумаем? Ну, может, не на десять дней, а на неделю? Возьмём потребительский кредит?
Я смотрела на него как на идиота. Взять кредит, чтобы отдать его за несостоявшийся отпуск, деньги на который ушли на покрытие долгов его брата? Это был верх цинизма.
На третий день я поняла, что не могу так жить. Мне нужна была правда. Вся. Без недомолвок и мужской солидарности. Я нашла в телефоне номер Дениса. Он ответил не сразу.
— Да, Марин, привет, — его голос был бодрым и совершенно не походил на голос человека, которого три дня назад «прессовали серьёзные люди».
— Привет, Денис. Как дела? Проблемы решил?
На том конце провода повисла пауза.
— А… ты про это… Да, да, спасибо Олегу, выручил. Я ему всё отдам, Марин, честное слово. Как только бизнес пойдёт.
— Какой бизнес, Денис? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Олег сказал, у тебя были долги.
— Ну… да. Долги. Инвестиционные, скажем так, — он засмеялся. — Вложился в один проект, а партнёр кинул. Пришлось срочно закрывать дыру. Но я уже новый вариант нашёл, стопроцентный! Через пару месяцев поднимусь, и сразу всё верну, ещё и с процентами!
У меня потемнело в глазах. Не было никаких «серьёзных людей». Не было угрозы жизни. Была очередная провальная авантюра. Олег не просто отдал наши деньги. Он мне солгал. Цинично и нагло, прикрываясь страхом за жизнь брата.
— Понятно, — сказала я и нажала отбой.
Вечером я ждала его на кухне. На столе лежал мой ноутбук, открытый на странице онлайн-калькулятора развода и раздела имущества. Это была дешёвая манипуляция, но мне было уже всё равно.
— Он мне всё рассказал, — сказала я, когда Олег вошёл. — Твой брат.
Олег побледнел. Он понял, что я знаю.
— Марин, я…
— Замолчи. Просто замолчи и слушай. Ты мне врал. Ты не просто взял деньги, ты придумал историю про бандитов, чтобы я тебя пожалела и простила. Ты выставил меня дурой.
— Я не хотел тебя расстраивать! Я знал, что ты не одобришь очередной «бизнес-проект»!
— И поэтому решил соврать? Гениально! Олег, я хочу знать всю правду. Сколько раз это было? Сколько раз ты тайно от меня давал ему деньги?
Он молчал, опустив голову.
— Я спрашиваю, сколько?
— Ну… раза три-четыре… Небольшие суммы… По двадцать, по тридцать тысяч… С премии, с подработок…
— С наших общих подработок? С денег, которые должны были идти в семью?
Он кивнул.
— Почему, Олег? — мой голос сорвался на шёпот. — Почему ты так одержим им? Он взрослый мужик! Почему ты должен вечно вытаскивать его из дерьма, в которое он сам себя загоняет?
Он поднял на меня глаза, и я впервые увидела в них не вину, а глубокую, застарелую боль.
— Потому что, когда мне было пятнадцать, а ему восемь, я не уследил за ним на речке. Он упал с тарзанки, сломал руку в двух местах. Со смещением. Отец тогда сказал мне: «Ты старший, ты за него теперь до конца жизни в ответе». Мама плакала и говорила то же самое. И я… я пообещал. Я пообещал им, что всегда буду его защищать. Я не могу иначе, Марин. Ты этого не поймёшь. Для меня он всегда будет тем мелким, который плачет со сломанной рукой, а я стою рядом и ничего не могу сделать.
Он рассказал мне это, и я на секунду почти его простила. Я увидела не мужа-предателя, а затравленного подростка, на которого родители повесили непосильный груз ответственности. Я увидела всю трагедию их семьи, где один сын — вечный должник, а второй — вечный спасатель.
Но эта секунда прошла. Потому что рядом со мной сидел не подросток. А мой муж. Мужчина, который дал клятву мне. Который создал новую семью. И который предал именно эту, новую семью, во имя старых детских травм.
— Я понимаю, Олег, — сказала я тихо, закрывая ноутбук. — Я всё понимаю. Но принять это не могу. Твои клятвы родителям — это твоё. А у нас с тобой были свои договорённости. И ты их нарушил.
Мы не поехали на море. Мы не взяли кредит. Мы не развелись. Мы сделали кое-что похуже.
Я поставила условие. Железное, без права на обжалование.
— С этого дня у нас раздельный бюджет, — сказала я ему тем же вечером. — Полностью. Я создаю свой счёт, ты — свой. На квартиру, коммуналку, еду и всё, что касается Артёма, мы скидываемся пополам. Чётко по списку. Все остальные деньги — твои это твои, мои — это мои. Ты можешь отдавать их брату, маме, жертвовать в фонд спасения сусликов — мне всё равно. Но в наш общий котёл ты больше не лезешь. И я в твой тоже.
Олег смотрел на меня так, будто я предложила ему отрезать руку.
— Марин… это… это же не семья так…
— Семья закончилась в тот момент, когда ты перевёл сто тысяч Смирнову Д.А., Олег. А сейчас у нас — партнёрское соглашение по совместному воспитанию ребёнка.
Он согласился. А куда ему было деваться?
Прошло полгода. Мы живём как соседи по коммуналке. Аккуратные, вежливые соседи. Каждое первое число я присылаю ему в мессенджер таблицу с расходами. Он в тот же день молча переводит свою долю. Мы больше не говорим о будущем. Не строим планов. Не мечтаем.
Я коплю деньги. На своём личном счету. На море для себя и Артёма. Я почти накопила. В этот раз мы поедем вдвоём.
Олег, я знаю, продолжает помогать Денису. Я вижу это по его вечно уставшим глазам и по тому, что он уже полгода ходит в одних и тех же джинсах. Он похудел. Иногда по ночам я слышу, как он тихо разговаривает по телефону на кухне. Наверное, с братом. Или с мамой, которая в очередной раз просит «помочь Деточке».
Он сделал свой выбор. Он остался верен своей детской клятве. Он — хороший сын и преданный брат. Вот только мужем он быть перестал. А я… Я отвоевала свои финансы, свою территорию. Но наш общий счёт, когда-то бывший символом доверия, теперь показывает нулевой баланс. И это не про деньги. Это про любовь.
