— Замечательно. Сделал жене ляльку — и под мамкину юбку? Нет, сынок, так не выйдет. Я тебя прятать не буду.
— Да при чём тут прятать? Я ж не насовсем… Просто выдохнуть хочу, понимаешь? Там она орёт, плачет, потом извиняется, потом снова орёт… У меня настолько нервы на пределе, что уже чужое дыхание бесит!
— Выдохнешь теперь на том свете, — процедила Тамила, решительно шагнув вперёд. — Женился — терпи. Это тебе не пионерский лагерь, а семья. Или ты думал, что вы всю жизнь будете по клубам бегать да киношки смотреть?
Матвей отвёл взгляд и растерянно дёрнул плечом. Он хотел что-то сказать, но слов не нашлось. Сын поставил сумку на пол, будто всё равно собирался прорваться в квартиру матери, пусть даже сквозь её возмущения.
Тамила тут же подалась вперёд.
— Нет! Никаких ночёвок. Никаких ужинов. Не уйдёшь сам — пoлицию натравлю. Серьёзно. Ишь ты, устал он…
Матвей всегда вёл себя так. Смотрел растерянно и виновато, но во взгляде мелькали искорки обиды.
…Сын с детства был мастером отлынивания. Пока старший брат вкалывал на даче, Матвей жаловался на живот и лежал в постели с температурой. Тамила бегала с ним по врачам, пока не поняла, что её младшенький просто очень артистичный и хитрый.
Однажды, когда сын в очередной раз неудачно «заболел» перед контрольной, она просто вытащила его за шкирку из кровати. Он хныкал, причитал и жаловался, но ему пришлось пойти.
— Вот помру прямо там — будешь знать… — обиженно сетовал он, шмыгая носом. — Анна Павловна тебя наругает за то, что ты меня больного в школу отправила. Тебя, а не меня.
Тамила смеялась, хотя уже тогда понимала, что это не смешно. Матвей мог полдня возиться с конструктором и строить замки, но убрать за собой тарелку для него приравнивалось к трагедии вселенского масштаба. Домашку он делал только после крика. При любой проблеме бежал к маме с глазами несчастного щенка.
И, хоть Тамила и пыталась пресечь такое поведение, привычка спихивать ответственность никуда не делась.
У Кати, жены Матвея, был непростой характер. Сначала она была кроткой, нежной и ласковой. Чуть ли не в рот заглядывала.
— Она мне пару раз даже кофе в постель приносила. Мам, вот такую жену я и хотел, — делился сын с Тамилой.
Тамилу же такими трюками было не провести. Она прекрасно понимала, что в начале отношений каждый пытается показать себя с лучшей стороны. Вдобавок Кате был всего двадцать один год. Почти никакого опыта, зато желания понравиться всем и каждому — хоть отбавляй.
Достаточно было всего одного званого ужина, чтобы Тамила почувствовала: за маской пай-девочки притаился маленький вулкан. Когда Матвей попросил принести вилку вместо ложки, Катя поднялась, но раздражённо шумно выдохнула. Когда он в шутку назвал её капризулей, она улыбнулась, но невольно повела бровью.
Стоило племяннице Тамилы неосторожно высказаться о салате, как Катя резко вскочила из-за стола, недовольно поджимая губы.
— Ой, маме забыла позвонить! — сказала она и ретировалась на кухню.
Тамиле показалось, что никому она так и не позвонила. На кухне стояла тишина.
— Ты бы с ней поосторожнее, сынок. Уверен, что это твоё? — аккуратно спросила она шёпотом, когда Катя ушла. — Не самая плохая девушка, тебе такая и нужна, чтоб гоняла, но…
«Но ты не понимаешь, на что подписываешься», — подумала Тамила, хотя вслух так и не сказала.
— Мам, у нас всё хорошо. Ты слишком строга к ней. Она бывает эмоциональной, но это же не проблема, — отмахнулся Матвей.
Не проблема… Для Тамилы это действительно не было проблемой. Она даже видела в этом плюсы. Да, Катя с характером, так зато пробивная и самостоятельная. Своего всегда добьётся. И Матвею раскисать особо не даст.
Только вот готов ли к этому Матвей? Как показала жизнь: нет, он оказался не готов.
Через полгода после свадьбы Катя и Матвей явились к Тамиле с тортиком и широкими улыбками.
— Мам, скоро ты станешь бабушкой!
Тамила чуть не подавилась. У неё сжалось горло, а руки моментально вспотели. Женщина поправила очки и внимательно посмотрела на молодых. Те сияли так, словно сорвали джекпот.
— Вы чего? — вырвалось у Тамилы. — Ещё и года не прожили вместе, и уже дети?
Матвей озадаченно вскинул брови: не ожидал такой реакции. Катя опустила глаза и нахмурилась. Было ясно: отговаривать их бесполезно.
— А что такого? Мы же муж и жена, у нас семья, — промямлил Матвей.
Тамила тяжело вздохнула. Да эти двое сами дети! Куда им ещё третьего? Они понятия не имеют, что такое засыпать от усталости, стоя в душе. Однако предлагать альтернативы она не стала. Ещё окажется виноватой. Если уже случилось — пусть.
«От меня всё равно ничего не зависит», — понимала она. Но Тамила ошиблась. Волею судьбы рулевое колесо внезапно перешло в её руки.
Как это произошло? Постепенно. Начиналось всё как трогательная привычка. Матвей стал заезжать к матери на обед. Говорил, что скучает, хочет чаще видеться, что после взросления он начал ценить Тамилу и её заботу. Потом проговорился.
— Да Катю от всего подряд мутит. От запаха мяса, от рыбы, даже от яичницы. Сидит на своих салатах. А я ж не козёл, мне хочется чего-нибудь человеческого, — признался он.
И начал заезжать и на ужины.
Тамила не возражала. Ей казалось, что таким образом она помогает и Кате, и Матвею. Невестке меньше стоять за плитой. А сытый мужчина — счастливый мужчина.
Но Матвей заходил всё дальше и дальше.
— Она мне весь мозг с утра вынесла, — стал жаловаться он. — Мол, ноготь сломала, а ей на день рождения к подруге ехать. Всё спрашивала, что делать, не позорно ли с такими руками. А мне откуда знать? Мне это всё по барабану, я бы и внимания не обратил.
Тамила слушала, вздыхала и кивала. Сын рассказывал, как устал на работе. Сетовал на то, что Катя будит его посреди ночи, чтобы просто поговорить, а он не высыпается. Рассказывал, как искал по всем окрестным магазинам драконий фрукт, потому что ей резко захотелось экзотики.
В какой-то момент Тамила начала злиться. Не на невестку. На сына. Она сама прекрасно помнила, что такое беременность и как важна мужская поддержка. Матвей же всё больше и больше огораживался от жены. Он стал проводить все вечера у матери: то смотрел сериалы, то гонял в игры за компьютером, то просто лежал на диване «в тишине».
— У меня вчера такой концерт был… Катя истерику устроила из-за того, что я купил не тот йогурт. Персик она якобы ненавидит, хотела клубнику. Сказала, что я совсем её не слушаю, — в очередной раз жаловался Матвей.
— Может, ты и правда не слушаешь? — Тамила скептически выгнула бровь.
Он отмахнулся. А через неделю приехал с сумкой и вещами, сообщив, что останется на пару дней.
— Она всё равно к своей маме лыжи навострила. Нам с ней надо немного остыть друг от друга, не то рaзведёмся.
Тамила прищурилась, недобро глядя на сына. Эта новость ей совсем не понравилась.
— Вы рaзведётесь, если ты будешь постоянно сбегать от неё. Разворачивайся и поезжай к ней. Ей плохо сейчас. Ей нужна поддержка, даже если она ворчит на тебя. Ты муж или кто? Рядом должен быть!
И тут понеслась… Сначала Матвей ныл из-за того, что Катя замучила его своими страхами. Что ему надоело бегать с ней на УЗИ через день. Что он устал успокаивать её и говорить, что всё будет хорошо. Потом — случайно ляпнул, что уже и сам всерьёз подумывает о рaзводе…
Тамила мгновенно считала контекст. Матвей надеется, что мама поддержит его, пустит к себе, утешит. Нет, этому не бывать. Она никогда не станет потакать безответственности сына.
— А ты думал, как оно будет? Всё цветочки да мимимишки? В ней растёт маленький человек! Это, знаешь ли, непросто. Я, когда беременная тобой ходила, тоже в окно хотела выйти. Меня тошнило даже от вида еды. Однажды я разрыдалась из-за рекламы шампуня! Но твой отец всегда приходил домой, даже если хотел сбежать. Потому что любил меня. Потому что знал, что я одна и мне страшно!
— Мам, ну ты не понимаешь, она…
— Всё я прекрасно понимаю! Ты выбрал женщину. Ты захотел ребёнка. Так будь теперь мужиком.
— Да мне бы просто до родов…
— Сначала просто до родов. Потом просто пока зубы не прорежутся. Нет, Матвей. Ты не будешь мужем на полставки. Если понадобится — шваброй прогоню, но отсиживаться здесь ты не будешь.
Они ещё долго спорили, но в итоге Тамила выставила его за дверь. А потом она набрала сообщение невестке.
— Через час должен вернуться. Катюш, мой тебе совет: не дави, но и спуску не давай. Он тот ещё гусь, не привык заботиться о ком-то, — написала свекровь.
Катя прочитала сообщение сразу, но ответ прислала только спустя десять минут. Короткое «спасибо» и сердечко.
…С тех пор Матвей больше не коротал вечера у матери. Первое время он вообще пропал, даже с Восьмым марта не поздравил. Потом общение наладилось, пусть и с ощутимой дистанцией и даже лёгким холодком. Тамила не переживала. Боль — это неизбежная часть взросления. А если дать ему спрятаться под юбкой — он не повзрослеет никогда.
