— Девочка! – произнесла акушерка и подняла ребёнка повыше, чтобы Люся могла увидеть. – Красавица! Вся в маму.
Измученная родами Люся не успела рассмотреть дочку, как акушерка отдала её кому-то. Девочку осмотрели, запеленали и унесли.
«А он и не знает», — грустно подумала Люся.
***
Люся жила с мамой в маленьком городке, где кроме них проживали ещё семь тысяч человек. Отца своего она не знала и никогда не видела. Мама давно жаловалась на головную боль, пила таблетки, но боль не проходила.
А весной, когда, Люся уже училась в выпускном классе, мама вдруг потеряла сознание. Стояла за гладильной доской и вдруг упала. Люся испугалась, хотела в «скорую» позвонить, но мама не дала.
— Да нормально всё. Магнитная буря, наверное. Полежу, и всё пройдёт, — сказала мама, как обычно.
— Мам, давай завтра всё-таки в больницу сходим. Не помогают тебе твои таблетки. Это же ненормально, что у тебя всё время голова болит. Давай я давление померяю.
На следующий день они сходили в больницу. Маму посылали от одного врача к другому, а потом дали направление в областной центр, в онкодиспансер. Там врачи поставили страшный диагноз – неоперабельная опухоль головного мозга. Врачи лишь развели руками. Ложиться в больницу для химиотерапии мама отказалась.
— Ну проживу я на месяц дольше, итог всё равно один. Залечат, ещё быстрее умру.
Вот тогда-то Люся и решила, что будет поступать в медицинский институт, станет врачом, чтобы вылечить маму. Но не успела. Через два месяца мамы не стало, за два месяца до ЕГЭ.
Люсю поддерживала учительница русскому и литературе Лидия Викторовна. После похорон Люся и жила у неё, не могла оставаться в квартире, где всё напоминало о маме.
— Не отчаивайся, девочка. Сдай хорошо экзамены, поступи в институт и стань врачом. Спасёшь ещё многих людей. А мама на небесах будет гордиться тобой.
Люся окончила школу с золотой медалью. Лидия Викторовна уговорила директора школы написать характеристику и указать, что Люся сирота, надеясь, что это даст дополнительный шанс на поступление в институт. На первое время и денег дала.
— Спасибо вам большое. Я выучусь и обязательно вернусь, — пообещала Люся.
— Не загадывай, девочка. Может, найдёшь там своё счастье, замуж выйдешь. Береги себя. — Лилия Викторовна обняла любимую ученицу. — Удачи тебе, девочка. В любое время звони. Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь и совет.
Ничто больше не удерживало Люсю в родном городе. Отца она не пыталась искать, справедливо решив, что если он ни разу не дал о себе знать, значит, она ему не нужна. Люся поступила в медицинский институт, получила комнату в общежитии. Деньги, которые дала ей Лидия Викторовна, закончились, а на стипендию не проживёшь.
Люся устроилась работать санитаркой в поликлинику, недалеко от общежития. Договорилась, что она будет приходить убираться в конце рабочего дня. Заведующая неохотно, но пошла Люсе навстречу.
Она старалась экономить, не ходила в студенческую столовую и в кафе с другими студентами. Сидела в общежитии за учебниками или гуляла одна по городу. В группе её прозвали Блаженной.
После зимней сессии, которую она сдала лучше всех, Люся поехала домой, вернее, лишь зашла в их с мамой квартиру, а жила снова у Лидии Викторовны. Та только рада была. На прощание учительница снова сунула Люсе деньги.
— Что вы, не надо, — вспыхнула Люся. – Я же зарабатываю.
— И много ты там зарабатываешь уборщицей? А молодой девушке наряды нужны. Вижу, что на еде экономишь. Похудела, одни глаза остались. Бери, говорю. Купи себе платье, джинсы, кроссовки.
Люся и сама понимала, что одета слишком просто, в отличие от модных городских девушек. Те смотрели на неё пренебрежительно и даже презрительно. Училась Люся хорошо, её хвалили все преподаватели. В каждую сессию получала один-два экзамена автоматом, что вызывало зависть и злость у других студентов.
После третьего курса и медсестринской практики Люся устроилась медсестрой в больницу. Так как днём она училась, её ставили в ночные смены. Больше всего Люсе нравилось дежурить вместе с Юрием Борисовичем, молодым хирургом. Она смотрела на него с восторгом и обожанием. И это замечали многие. Он даже позволял ей проводить осмотр поступивших ночью пациентов, ставить диагноз и назначать лечение. Конечно, Люся многого не знала и не умела. Он терпеливо объяснял, подсказывал, исправлял ошибки.
После дежурства с ним она летела на занятия, как на крыльях. С нетерпением ждала следующего дежурства. Юрий Борисович не был слепым, замечал, конечно, влюблённые взгляды смешной и милой медсестры.
Как-то ночь выдалась спокойная, ни одного тяжёлого пациента, ни одной экстренной операции. Они сидели в ординаторской вдвоём, пили кофе с оладьями. Люся каждый раз на дежурство с Юрием Борисовичем старалась приготовить что-то вкусное. Он сказал, что даже у его мамы такие вкусные не получаются. Люся раскраснелась от удовольствия. А потом…
Люся отдалась любимому с радостью. Она была на седьмом небе от счастья. Ведь не случилось бы между ними ничего, если бы он не любил её. А на следующее дежурство он вдруг поменялся с другим доктором. Люся переживала, думала, что с его родителями что-то случилось. Она ждала его на улице у здания больницы. Но он прошёл мимо, даже не взглянув на неё.
— Юра, — окликнула его Люся.
Он подошёл к ней, хмурый и сердитый.
— Что-нибудь случилось? Или вы меня избегаете? Почему? — От смущения она снова стала называть его на «вы».
— Послушай, то, что было между нами — это ошибка, которая больше не повторится. Не надо меня караулить. И так уже по отделению сплети ходят.
— Но я вас…
— А я нет, — резко оборвал он её. — Всё.
И он ушел. Люся впервые сидела на занятиях отрешённо, отвечала на вопросы невпопад. Преподаватель решил, что она заболела, и отпустил её домой. Люся проплакала весь день, лежа в кровати и тукнувшись в подушку. А потом узнала, что беременная. Она снова встретила Юрия Борисовича и сказала ему об этом.
— Я думал, ты предохраняешься. И что ты хочешь от меня? Я тебя не заставлял, ты сама была не против. Хочешь, договорюсь с гинекологией, тебе сделают аборт? Я скажу, что ты залетела от студента и попросила меня о помощи.
При этих словах Люся вспыхнула, на глазах выступили слёзы.
— Я не буду делать аборт, — прошептала она.
— Глупая. Как же ты будешь с ребёнком учиться? А работать? Даже если академ возьмёшь, это ничего не изменит. Через год, куда денешь ребёнка? У тебя ведь нет матери, некому помочь. На что жить будешь? Работать не сможешь. Да пойми ты, я не готов жениться, меня вот-вот в столичную клинику пригласят работать. Сделай аборт.
Люся пыталась возненавидеть его и не могла. Она развернулась и убежала. Больше она не искала встреч с Юрием Борисовичем. В ближайшие выходные она поехала к Лидии Викторовне и всё ей рассказала.
— Бедная девочка, — вздохнула учительница. – Я училась на втором курсе, когда влюбилась в парня. Да так, что голову потеряла, об учёбе думать не могла. Парней на нашем факультете училось мало, в него все девчонки были влюблены. Я с ума сходила, когда видела его с другими девушками.
Новый год мы встречали на даче у однокурсника. Было весело, танцевали, пили вино, салют на улице запускали. А когда разошлись по комнатам спать, он вдруг завалился ко мне в кровать. Перепутал комнаты. Вот тогда всё и случилось. Потом я узнала, что жду ребёнка.
Он сначала говорил, что не помнит ничего. Но я-то знала, что не настолько он был пьян, чтобы ничего не помнить. Потом сказал, что не уверен, что это его ребёнок, что я залетела от кого-то, а на него хочу свалить. Не хорошо он тогда говорил со мной. Я возненавидела его. Не понимала, как могла его любить.
— И что? – спросила Люся, ловя каждое слово учительницы.
— Я сделала аборт. А он через полгода женился. У его жены отец работал в Департаменте образования. Они тоже стали там работать. Наверное, поэтому на ней и женился, чтобы хорошо устроиться, а не в школе работать.
Мне тяжело было видеть их с женой. Я не выдержала и уехала сюда. Замуж так и не вышла. А сейчас я очень жалею, что сделала тогда аборт. Нужно было родить. Сейчас не была бы одна. У меня, конечно, много детей, столько выпусков. Но вы уходите из школы и забываете меня. Только ты приезжаешь, — вздохнула Лидия Викторовна.
— Я вас очень люблю. Вы столько сделали для меня! — Люся обняла учительницу.
— Послушай меня, Люсенька. Бог дал ребёнка, даст и возможность его воспитать. Не спеши, подумай. Это должно быть только твоё решение. Твоя мама вырастила тебя одна и гордилась тобой. Ребёнок – это навсегда. А мужчина, даже самый лучший, сегодня есть, а завтра его нет. Я помогу. Выйду на пенсию и буду сидеть с твоим малышом. Ты кого хочешь, девочку или мальчика?
— Девочку, — всхлипнула Люся.
— Ну вот, значит, будет у нас дочка…
Когда Люся пришла на дежурство, то сразу узнала горькую новость — Юрий Борисович уехал в столицу.
Когда появился живот, зав отделением вызвала её к себе и долго расспрашивать. Люся свалила всё на студента, которого отчислили после зимней сессии. Все летние каникулы Люся провела у Лидии Викторовны. А перед самым началом нового учебного года она родила дочку.
***
— Что делать думаешь, — спросила Лидия Викторовна, когда после роддома привезла Люсю с ребёнком к себе.
— Поеду в институт и возьму академический отпуск.
— Правильно. Через год поедешь учиться, а я с Лизонькой буду сидеть. Она большенькая уже будет, справлюсь.
Но Лидия Викторовна была в возрасте, у неё часто поднималось высокое давление. Люся не могла оставить на неё маленькую дочку. Хоть она уже ходила, но за ней нужен глаз да глаз.
— Куда ты с ней? Как же? – ахала Лидия Викторовна, когда Люся собралась уезжать в областной центр вместе Лизонькой.
— Я знаю, где живут родители Юры, к ним пойду. Это их внучка. Другого выхода у меня нет.
Прямо с вокзала Люся поехала к родителям Юры. Но решимость оставила её, как только она подошла к двери их квартиры. Люся долго стояла, не решаясь позвонить. Люся хотела уже уйти, когда по лестнице поднялась пожилая женщина.
— Вы к Зарубиным? Я помогу. – И женщина нажала на кнопку звонка.
— К вам, Полина Андреевна, – сказала женщина, когда дверь открылась, и ушла.
— Вы к нам? – спросила Юрина мама, увидев перед собой девушку с ребёнком и чемоданом у ног. — Я Люся, Людмила Островская. Я… Это ребёнок Юрия Борисовича, — на одном дыхании выпалила Люся.
— Войдите, — сказала Полина Андреевна, но смотрела на Люсю с подозрением. — Борис! Боря! Иди скорее сюда! – крикнула Полина Андреевна в сторону комнат.
Потом Люся сидела на кухне, пила чай, и рассказывала, а дочка играла у её ног с котом.
— Ну вот что, никуда вы, Люсенька, не пойдёте. Оставайтесь у нас. Места хватит. – Он строго посмотрел на жену, которая хотела возразить. — В нашей семье детей никогда не бросали, а наоборот. Меня вырастили чужие люди, а девочка нам не чужая, внучка. Все же ДНК анализ проведём, если вы не возражаете. Для спокойствия.
Люся не возражала.
Их с дочкой поселили в Юриной комнате. На следующий день Люся пошла на занятия в институт, а дочка осталась с бабушкой и дедушкой. В пятницу, когда Люся вернулась из института, она услышала громкие голоса, доносившиеся из кухни, среди которых узнала Юрин.
— Ты решила испортить мне жизнь? Зачем явилась сюда? – улучив момент, когда родителей рядом не было, набросился он на Люсю.
— Мне некуда больше пойти. Я окончу институт и уеду…- Люся готова была провалиться сквозь пол, убежать, но тут вмешался отец.
— Живи с кем хочешь, но Люся останется здесь, с твоей дочкой и нашей внучкой!
Юра уехал, едва не поругавшись с родителями, а Люся осталась.
Через год отец Юры неожиданно умер. Юра приезжал на похороны, но с Люсей они почти не разговаривали. Полина Андреевна тяжело переживала смерть мужа. Лишь Лизонька удерживал её от депрессии и слёз.
Люся получила диплом, можно было возвращаться в родной город, но она не решалась оставить одну Полину Андреевну. Неожиданно приехал Юра. Люся старалась не попадаться ему на глаза, а сама начала собирать вещи. Полина Андреевна и слышать не хотела про отъезд Люси с дочкой, разволновалась, хваталась за сердце.
— Ну куда вы поедете? Да если бы не вы с Лизонькой, не знаю, что со мной и было бы, — уговаривая она Люсю.
На следующий день Люся рано ушла из дома. Она хотела пройтись пешком и подумать, зайти на работу, где раньше работала медсестрой. А дочку Полина Андреевна отведёт в садик.
Но Полина Андреевна решила в сад с Лизонькой отправить Юру. Надо же ему получше познакомиться с дочкой.
— Юра, отведи девочку в сад, у меня давление подскочило, — попросила Полина Андреевна сына.
— Мам, я не могу. Не умею я с детьми общаться, — ответил Юра.
— Ты хочешь, чтобы у меня случился приступ на улице?
Юра вздохнул, взял девочку за руку и повёл в сад. Всю дорогу они шли молча. Лизонька поглядывала на него с любопытством. А когда они пришли в группу, Лизонька сказала, что бабушка и мама её всегда целуют перед уходом.
Юра растерялся, а потом присел на корточки. Девочка обхватила ручками его за шею и прижалась щёчкой к его щеке. Юра вдохнул её детский запах. Глаза вдруг защипало, а в груди разлилась теплота, сердце затопило нежностью. Он поцеловал дочь. Она убежала, а он долго ещё не мог прийти в себя.
Весь день он думал о Лизе. А вечером, когда Люся собралась в сад за дочерью, он пошёл с ней.
— Люся, я хочу попросить прощение. Я не участвовал в жизни дочери, выбросил тебя из своей жизни. Если можешь, прости меня. Я сегодня многое понял. Понял, что не смогу жить без вас, без Лизы. Тебе не нужно никуда уезжать. Поедем со мной…
«Если бы ты сказал это раньше…» — подумала Люся, а слух сказала:
— Я давно вас простила, Юрий Борисович. Да и не в чем вас прощать. Я сама виновата. Я сама решила оставить ребёнка, и очень этому рада. Полина Андреевна и Борис Сергеевич столько для нас с Лизонькой сделала. Я не могу её бросить. Она не переживёт. Да и вы женаты.
— Уже нет. Ты права. Тогда я тоже останусь здесь. Мне предложили возглавить хирургическое отделение, – сказал Юра.
Когда они вошли в группу, Лиза сразу бросилась к ним. Сначала она обняла маму, а потом Юру. Он снова почувствовал в груди тепло и нежность. Домой Лизонька шла, держа обоих за руки.
— Мама, я остаюсь! – крикнул с порога Юра, когда они пришли домой.
— Вот и хорошо. И правильно. Наконец-то вся семья в сборе. Видел бы Боренька…
«… потому что, наверное, семья — это как Родина. Должна быть, и всё тут, иначе в ней вообще смысла нет…»
Владимир Валуцкий «Зимняя вишня»
«Я испугался. Я ушёл, отпустил её. Я закончил всё, даже не позволив этому начаться… И знаете что? Я полный идиот. Я «просрал» свою счастливую жизнь. Поэтому никогда не думайте: «а может…» Есть только то, что есть сейчас. И люди, которые рядом, просто должны быть. Просто никогда не бойтесь»
Колин Фаррелл
