— Мы свое отсидели. Троих вырастили и теперь хотим пожить для себя. Думаю, имеем право.
Так отреагировали родители на просьбу посидеть с внуками. Алина хоть и вежливо улыбалась, но в глубине души злилась на мать и отца. Она считала, что родители не то, что должны ей помощь, а обязаны. Вспомнились Алине летние каникулы, когда ей было двенадцать. Которые она провела не с друзьями, а с коляской во дворе, пока мама и папа были на работе. Она кормила, меняла пеленки, укачивала младшую сестру. Мама называла это заботой и помощью, папа говорил, что это семейный долг. Алина бывало спорила, но родители быстро ее ставили на место и даже бывало грозились наказать.
— Я просто подумала… — начала говорить Алина и осеклась. Потому что в голосе уже проступала злость. — …подумала, что, может, вы… — слова застряли в горле, потому что вновь перед глазами всплыл жаркий июль, облупившаяся лавка у подъезда, сестра орет так, что кажется от ее крика у соседей дрожат окна, а она, двенадцатилетняя, мечтает хоть на час уйти в тень и в тишине почитать книжку или всего на чуть-чуть встретиться с подругами, чтобы поиграть в пионербол. Вместо этого Алина вернулась домой, чтобы поменять сестре пеленки. Вечером того же дня она попыталась отпроситься у мамы к друзьям. Но мама тогда лишь бросила: «Я очень устала. Еще ужин готовить. Отец придет скоро домой, что есть будет? Ты даже картошку не почистила. Весь день просидела без дела. Так что следи за Лизой. И вообще ты старшая. Помогай, а не ной».
— …что, может, вы смогли бы взять Ваню всего на пару часов? — договорила Алина уже спокойно, отмахиваясь от воспоминаний.
— Алиночка, — мать покачала головой, улыбнувшись, — мы свое отработали. Отследили. Отсмотрели. Теперь время для себя.
И тут же засмеялся отец, увидев что-то смешное по телевизору. Он сразу сказал Алине свое «Нет» и теперь даже не прислушивался к разговору. Алина ощутила неприятный ком в горле, будто ей снова двенадцать, и она пытается успокоить орущую сестру, только теперь у нее на руках свой ребенок, и помощи ждать неоткуда.
— Мы свое отработали, Алиночка. И, честно, не хотим снова в это ввязываться, — повторила мать мягко и добавила, — Даже на пару часов. Тем более ты просишь посидеть с Ваней, чтобы сходить с мужем на свадьбу к подруге. Это не острая необходимость. Вот подрастут дети, и сможете гулять сколько хотите. Да и не последняя это свадьба куда вас зовут.
— Понятно, — кивнула Алина.
— Ты же сама решила, что пора второго, — продолжила мать, наливая себе чай. — Дети это радость, но и труд. Твой труд. Никто не заставлял тебя рожать. И мы ничего тебе не должны.
Мама улыбнулась, будто сказала что-то очевидное и доброе.
— Конечно. Спасибо, что выслушали.
— Ну, вот и хорошо. Вы молодые, справитесь. — Мать уже смотрела в окно, давая понять, что разговор окончен.
Алина могла ответить матери. Ей было что сказать, и она даже могла привести сотню воспоминаний из своего детства, которого была лишена. Но был ли в этом толк? У мамы и папы было трое детей. Она Алина — старшая, Лиза — средняя и Вика — младшая. Мама родила Лизу, когда Алине было одиннадцать. И все лето того года Алина просыпалась не от будильника, а от криков сестры в соседней комнате. Мама спала, папа уходил в гараж, а она, в пижаме и с заспанными глазами, брала на руки маленькую сестру и пыталась успокоить. С тех пор каникулы стали не ее временем, а временем «помочь маме». В двенадцать лет Алине уже на целый день оставляли младшую сестру, потому что мама решила выйти на работу чуть раньше, а место в яслях должно было освободиться только в сентябре. Третьего ребенка мама родила, когда Алине было тринадцать. Алина тогда много плакала, а мать смотрела на нее с презрением и называла эгоисткой. Вспомнилось сейчас Алине, как в четырнадцать лет она кормила кашей Вику и одновременно смотрела за тем, как Лиза разбрасывает игрушки. Она делала сестре замечания, но та и слушать не хотела. Мама с отцом в это время гуляли на чьем-то дне рождении. Оставляя старшую дочь с детьми, сказали что имеют право выдохнуть от забот.
Алина в те дни много плакала от бессилия. А сколько занятий и кружков она пропустила из-за того, что нужно было присматривать за сестрами. На рисование, на которое она записалась в школе, мама не дала ей ходить, потому что надо было помогать следить за Лизой и Викой вечером. На танцы тоже ходить не разрешили, мол, нечего трясти телом, когда дома дел полно. Даже школьные экскурсии приходилось пропускать, если у кого-то из сестер поднималась температура. Мама больничные почти не брала. Говорила, что вынуждена ходить на работу с отцом, чтобы всех накормить и напоить. Хотя нужды как таковой не было. Зарабатывал отец очень хорошо. Однако Алина тогда чувствовала вину за то, что ее попрекают куском хлеба на который надо заработать, а она, эгоистка, хочет гулять с одноклассниками. Казалось, что так и должно быть, раз старшая, то значит, в ответе. Сейчас будучи взрослой Алина понимала, что родители в некотором роде лишили ее детства. Но обида на них у нее была не из-за этого, а из-за того, что сейчас, когда она в первый раз попросила помощи, сразу получила отказ. Отец сказал, что договорился поехать на рыбалку и его в городе не будет. Мать тоже придумала какую-то нелепую отговорку, что-то из рода «мне надо солить огурцы». Алина даже не запомнила. Она не стала попрекать и вспоминать былое.
— Мне пора, дома дети, Олег ждет. Я всего на минутку зашла. — Она встала из-за стола, поблагодарила за чай и пошла к двери. Мама посмотрела на нее доброжелательно, можно сказать с облегчением.
Вернувшись домой Алина все еще думала над словами мамы. Муж сидел на диване, перебирал игрушки детей.
— Ну? — осторожно спросил он.
Алина бросила сумку в угол, глубоко вздохнула и села рядом.
— Они отказали. Сказали, что «отсидели свое», — голос дрогнул, но она старалась держать себя в руках. — Я могла бы привести им сотню примеров из своего детства… Напомнить сколько кружков занятий пропустила. Что все лето занималась с сестрами… Как же обидно. Ты даже не знаешь…
— Я знаю, — тихо ответил он, бережно взяв ее за руку. — Нет так нет. Не надо переживать. Мы придумаем, как решить, — добавил он уверенно. — Ты не одна. Если надо, то я останусь с Ваней и Славой, а ты пойдешь на свадьбу. Поздравишь друзей от меня.
Алина покачала головой и прижалась к мужу. У них было двое детей. Славик старший и Ваня младший. Когда Алина забеременела в первый раз, ей казалось, что она готова ко всему. Ведь она уже прошла через многое, была старшей сестрой, привыкшей к заботам и лишениям. Никогда не роптала. Сыновья были ее радостью, хоть раньше она уверенно высказывалась, что никогда не захочет иметь детей. Однако встретился человек, которого она полюбила и которому захотела родить. Заботы, хлопоты, ночи без сна она переносила легко. Ни у кого не просила помощи, они с мужем справлялись сами. И поэтому, когда близкая подруга пригласила на свадьбу, Алина почему-то решила, что родители помогут. Шестилетнего Славу она собиралась взять с собой, ему было легко объяснить правила таких праздников. А вот двухлетнего Ваню решила оставить с ними, считая, что малыш будет мучиться и мешать взрослым, создавая лишний дискомфорт.
Она думала, что родители с легкостью согласятся. Вспомнят, как Алина, когда сама была маленькой, заботилась о сестрах. Но реальность оказалась иной. Их отказ прозвучал холодно и бескомпромиссно. И внутри у Алины что-то дрогнуло. Хотелось плакать от несправедливости.
Алина долго сидела с мужем в тишине, обдумывая все варианты. В голове крутилась одна мысль, которая постепенно становилась яснее и громче: «Может, лучше остаться дома». Свадьба подруги, конечно, важное событие, но не настолько, чтобы это становилось проблемой. Алина вздохнула.
— Нет, я не поеду никуда без тебя.
Это решение далось тяжело, но вместе с ним пришло странное облегчение. Выбор, сделанный ради семьи, пусть и с ценой личных желаний. Впрочем, разве привыкать? Муж поцеловал ее в щеку, тихо шепнув что-то ободряющее. В этот момент проснулся Ваня и заплакал. Алина встала с дивана, подошла к кроватке и взяла малыша, забывая о всех заботах.
На следующий день зазвонил телефон. Алина ответила почти сразу, потому что как раз собиралась звонить подруге. На другом конце сразу послышался знакомый голос Лизы:
— Я на громкой связи. — Быстро произнесла она и тут же с наездом спросила. — Ты что, не подумала про нас? Мы с радостью проведем время с Ваней и Славиком. Только попроси. Почему о том, что вам нужна помощь я узнаю от Олега, а не от тебя?
Вика тут же добавила, смеясь:
— Мы не такие страшные хозяйки и няньки, как ты думаешь! Мы справимся, обещаем. Мы давно не младшие неумехи.
Алина улыбнулась, ощущая одновременно тепло и неловкость.
— Простите, — тихо сказала она, — просто не хотела вас беспокоить.
— Беспокоить? — удивилась Лиза. — Мы семья, нам не тяжело. Ты же знаешь, мы всегда рядом. Как и ты когда-то… Обалдела вообще так говорить?
— Нам помощь только с Ваней нужна и то на пару часов, лишь церемонию увидеть, поздравить… Дело в том, что моя подруга выходит замуж за его знакомого… И мы оба хотели…
— Стой! — перебила Вика, — Во-первых мы и Славика заберем. Во-вторых, с нашей стороны будет условие. Развлекитесь на свадьбе с мужем как следует. Никаких пару часиков, а чтобы до утра… Ясно тебе? Иначе никакой помощи не жди.
Разговор продолжался, и с каждой минутой в голосах сестер звучала искренняя готовность помочь. Алине было приятно слышать слова поддержки.
Вечером, когда муж пришел домой и заметил ее улыбку, он, не спрашивая, обнял ее крепко.
— Кажется, все решилось, — тихо сказал он. Алина кивнула, но в глубине души почувствовала легкую горечь. Родители, которые должны были быть опорой, отвернулись, выбрав собственное спокойствие вместо помощи. Их слова о «своем праве жить для себя» были пощечиной. Всегда помогала и никогда ни о чем не просила, чтобы выслушивать нечто подобное. В сердцах она подумала, что, когда они состарятся и она не обязана будет им помогать. Когда они попросят ее о помощи, она откажет, сославшись на то, что хочет пожить для себя и имеет на это право, раз вырастила детей без какой-либо помощи. Но чем тогда она будет лучше их? Алина посмотрела на мужа и быстро отогнала от себя эти горькие жестокие мысли, понимая, что в ней говорит обида.
***
Спустя неделю, утром, в день свадьбы подруги, в дверь позвонили. На пороге стояли Лиза и Вика.
— Готовы к веселью? — с улыбкой спросила Вика у племянников.
Алина облегченно вздохнула, глядя на сестер и своих сыновей.
— Спасибо вам, что пришли — тихо сказала она.
— Никаких спасибо. Мы семья вот и все. — Ответила Лиза.
Вика кивнула:
— А еще мы обещаем устроить настоящую авантюру для этих шалунов. Это на долго. Так что с мужем расслабьтесь и получайте удовольствие. Детей вернем завтра.
Вика скривила лицо в забавной гримасе, вызвав смех у детей. Алина почувствовала, как тревога постепенно растворяется. Она могла спокойно доверить заботу о своих мальчиках сестрам. И была рада тому, что они у нее есть.
Про отказ родителей Алина больше не вспоминала, да и звонить им почти перестала, решив — пусть живут для себя.
