— Ты какая-то не очень привлекательная стала. Раньше была лучше. Что с тобой случилось?
— Может, потому что ты мне все запрещаешь??
***
Эдик рос в обычной семье, где крепко держались за старые устои.
Отец, Николай Иванович, ценил стабильность и предсказуемость. Во всем. От работы до отношений между домочадцами. Мать, Надежда Петровна, вообще с ним никогда не ругалась, она предпочитала соглашаться.
Эдик унаследовал от отца твердость характера, но от матери — некоторую наивность и доверчивость.
Ничего сверхъестественного Эдик от своей жизни не ждал. Работа обычная. Квартира обычная. Да и сам он обычный. До тех пор, пока он не встретил Марину.
Это случилось на набережной, когда они с друзьями слушали концерт уличных музыкантов.
Она стояла у самого парапета, спиной к нему. Воздушная, изящная. В летнем платье. Эдик не мог рассмотреть ее лица, но уже ощущал, как что-то внутри него трепещет. Но больше всего его заворожили волосы. Пышные, волнистые, они ниспадали до лопаток, словно золотой водопад. У блондинок редко бывают такие густые волосы, подумал Эдик, зачарованный этим зрелищем.
Потом она обернулась.
Ее лицо было еще прекраснее, чем он мог представить. Она была просто восхитительна. Во всем. Миниатюрная, но с таким количеством женственности и обаяния, что казалось, будто все солнце собралось в ней одной.
Эдик забыл обо всем на свете.
Он понял, что пропал.
Валерка, заметив его застывший взгляд, подтолкнул его в спину.
— Чего застыл, как истукан? Вон, смотри, какая красотка! Иди, познакомься!
Эдик покраснел и попытался отговориться, но Валерка был непреклонен.
— Давай, давай! Я же вижу, она тебе понравилась. Не упусти свой шанс!
— Та ну. Где она, и где я…
— Она здесь. И ты тоже здесь. В чем проблема? — Валерка всегда был куда смелее, — Ну, откажет — переживешь. Зато ты попробовал. Вдруг вам с ней суждено золотую свадьбу сыграть? Иди-иди.
И Эдик, собрав остатки смелости, подошел к ней.
— Здравствуйте, — практически прошептал он, чувствуя, как потеют ладони, — Я Эдик. В смысле, Эдуард. Но все друзья зовут меня Эдик.
И замер.
Сейчас она его пошлет.
Но Марина улыбнулась ему в ответ.
— Очень приятно, Эдик. Я Марина.
Так началась их история.
Эдик был влюблен в Марину без памяти. И однозначно не мог поверить в то, что это чувство взаимно. Но Марина оказалась очень открытым и искренним человеком. Если она говорила, что любит, то не лгала.
Через полгода Эдик решился на серьезный шаг, каких еще не совершал.
Он привел Марину знакомиться с родителями.
Никого не приводил, а ее привел.
Дома была суета.
На столе уже стояли пироги, варенье и чай. Скромненько, по-домашнему, но Эдик и просил что-то в этом роде.
Надежда Петровна, увидев Марину, ей улыбнулась, но в ее глазах промелькнула какая-то тень. Николай Иванович отрешенно кивнул.
— Ну, проходите, проходите, — сказала Надежда Петровна, приглашая их в гостиную, — Садитесь за стол.
Марина старалась познакомиться с ними поближе. Она рассказывала о своей работе, о своих увлечениях, задавала вопросы Николаю Ивановичу о значках за стеклом.
Но напряженно все было…
Когда Марина вызвалась помочь Надежде Петровне на кухне, Николай Иванович отвел Эдика в сторону.
— Что ж, сынок, удивил — начал он, прищурившись и шепотом, — Красивая девушка. Спору нет. Очень красивая. Просто куколка. Только вот… не твоя она.
Это отец так решил ему повысить самооценку? Мол, Марина-то красотка, а ты даже на троечку не тянешь! Не пара вы!
Эдик даже обиделся.
— К чему ты клонишь, пап?
— А ты подумай сам, — сказал он, — Такая красота всегда притягивает взгляды, как магнит. Будет она тебе голову морочить, а вокруг нее поклонники будут виться, как пчелы над цветком. Ты же у нас парень простой, скромный, работящий. И, чего уж тут, не красавчик. Нет, ты у нас тоже хорош, но такую девушку тебе не потянуть. Не ровня ты ей. Это вы сейчас юные и влюбленные, а пройдет всего ничего, как она захочет внимания, денег, дорогих подарков. Потом увидит, как на нее смотрят мужчины, и поймет, что может найти кого-то и посостоятельнее. Бросит тебя.
Самооценка Эдика упала ниже плинтуса.
— Пап, ты за кого вообще? За меня или за какого-то постороннего парня? Я так-то твой сын, я для тебя должен быть самым лучшим. А с Мариной… Мы любим друг друга. Это главное. Деньги — не главное в жизни. И она думает так же.
Николай Иванович покачал головой, будто разговаривал с несмышленышем.
— Я реалист. Любовь — дело, конечно, хорошее. Но недолговечное. Особенно, когда дело касается красивых женщин. Они ветрены, сынок. Сегодня любят одного, завтра — другого. Побогаче, поинтереснее. И не думай, что ты особенный. Все так думают. Для нас с мамой — да, ты самый лучший. Но смотри на вещи трезво: такую девушку ты не потянешь. Вскоре влюбленность пройдет, и начнутся вполне материальные вопросы.
Эдик попытался что-то там ответить, что Марина не такая, что она любит его искренне, да и он не так плох, но отец не дал ему и слова вставить.
— Попомнишь мои слова, сынок. Вот увидишь, наплачешься ты с ней. Эта красота тебе боком выйдет.
Вечером, когда Эдик провожал Марину домой, он был сам не свой.
Слова отца засели у него в голове, как заноза. Марина почувствовала его настроение.
— Ты какой-то грустный. Папа с мамой тебе что-то сказали? Или… — тут она сделала выводы, — Я им не понравилась. Хотели, чтоб ты привел кого-то получше?
Эдик даже усмехнулся. Насколько неверным было направление ее мыслей.
Он остановился.
— Да, отец… он не в восторге от тебя. Но совсем по другой причине. Он не думает, что я мог привести кого-то получше. Он уверен, что ты найдешь кого-то получше. Говорит, что ты слишком красивая для меня. Что я тебе не ровня. Боится, что ты меня бросишь.
Марина рассмеялась, хотя ее такое начало тоже не обрадовало.
— Глупости какие. Главное, что я думаю о тебе, а не то, что показалось твоему папе. А я тебя люблю, Эдик. Очень люблю. И мне не нужны ни деньги, ни богатые поклонники. Мне нужен только ты. С чего он вообще взял, что все непременно ищут деньги? Нет, деньги нужны всем, но я бы, например, просто не смогла жить с человеком, которого не люблю. Это морально для меня невозможно. Поэтому я выбираю того, кого люблю.
Эти слова немного успокоили Эдика, но сомнения, посеянные отцом, остались. Они медленно, но верно подтачивали его уверенность в себе и в Марине.
Надежда Петровна попозже тоже внесла свою лепту в эти сомнения.
Она, конечно, никогда не говорила об этом прямо, но в ее взгляде, в ее словах Эдик чувствовал скрытое неодобрение.
— Эдик, сынок, ты, конечно, молодец, что женишься, — говорила она, — Сейчас молодые так тянут с женитьбой… Но будь осторожен. Жизнь — штука сложная. Не все так просто, как кажется.
И хотя она не говорила этого прямо, Эдик понимал, что она имеет в виду. Она тоже считала, что Марина ему не пара.
И сомнения-то оставались.
После свадьбы сомнения переросли в навязчивые мысли. Эдик стал замечать, как мужчины смотрят на Марину. В магазине, на улице, в кафе — везде. Каждый взгляд казался ему вызовом, каждое слово — угрозой. Все его раздражали. Ее коллеги, ее знакомые, даже случайные прохожие.
Он стал придираться к ее внешнему виду.
Ему не нравились ее юбки, ее макияж, ее высокие каблуки. Он хотел, чтобы она была незаметнее, чтобы она не привлекала к себе столько внимания.
Однажды, когда Марина уже улеглась спать, Эдик разбудил ее с очень злым видом.
— Кто тебе сейчас звонил? — спросил он подозрительно.
Марина удивилась, но заглянула в свой телефон.
— Никто. А что?
— Не ври мне! Я видел, кто-то звонил. Телефон на столе лежал, я видел, как экран загорелся.
— Эдик, перестань. Мне действительно никто не звонил. Ты что, мне не веришь? На, сам посмотри.
Пропущенных звонков не было. Что ему померещилось, неизвестно. Только это Эдика не убедило.
— Ты могла сейчас незаметно и удалить. Не верю. Это коллега? С работы? Слишком ты хорошо выглядишь для женщины, которая просто работала. Там-то меня рядом нет, я не вижу.
Марина вскипела:
— Представь себе, некоторые женщины ходят на работу, чтобы зарабатывать деньги. Такой вот парадокс. Новость дня просто! Женщина работает ради денег. Ни у кого такого не было, и я исключение. Эдик, да что с тобой стало??
— Денег у нас и так хватает. Лучше бы ты дома сидела и ждала меня. Готовила, убирала, уют, блин, создавала, как говорится. А не ходила на работу, как на праздник. Накрашенная, в платье, на каблучищах… Если бы ты ходила просто работать, то ходила бы туда в спортивках и толстовке.
— У нас никто так не одевается…
— А ты — будешь!
Для Марины это не было прямо шоком, в поведении Эдика и раньше такое проскакивало, но в последнее время он сильно перегибает.
Этот разговор стал переломным моментом в их отношениях.
С этого дня Эдик стал еще более подозрительным. Ее сумочка, ее телефон, ее ноутбук — все это он должен был проверять и контролировать.
Он даже стал периодически следить за ней.
Однажды, когда Марина пошла в магазин за продуктами, Эдик незаметно отправился за ней. А вдруг она не в магазин? Или купит все быстренько, а сама с кем-то встречается? Когда он убедился, что это не так, все равно не успокоился: ему казалось, что она специально улыбается продавцам.
Когда Марина вернулась домой, там уже был ворох упреков.
— Я все видел! Я был в магазине и все видел. Люди с такой довольной улыбкой сыр не покупают. Ты улыбалась тому парню специально. Понравился, да?
Аж дар речи на минуту пропал.
— Ты что, следил за мной? — спросила она.
— Да, следил. И не жалею. Я должен был убедиться…
— Ты мне не веришь? — спросила Марина.
— Не верю. Я никому не верю. Особенно красивым женщинам. Как говорит мой отец. Да, ты действительно не обманула, ходила в магазин, но как ты там общалась! Не зря я проследил. Не хочешь объясниться?
Он напирал все сильнее.
— Не хочу! — резко вырвалась Марина, — Я человек спокойный, но так обращаться со мной не позволю. А продавцам я всегда улыбаюсь!
Эти их склоки дошли и до Надежды Петровны. Она, конечно, всегда сына жалела, но и видела, что он перегибает палку.
— Эдик, сынок, ты что творишь? Мариночка — девочка хорошая, добрая, работящая. Что ты к ней привязался с этим? Ты ее мучаешь, и сам себя мучаешь.
— Мам, ты же сама говорила, что она слишком красивая! Что она меня бросит! Что она найдет себе кого-нибудь получше!
Надежда Петровна вздохнула.
— Говорила. Но первое впечатление не всегда бывает верным. Тогда я еще не знала Марину. Теперь я вижу, что она тебя любит. А ты ей не доверяешь. Ты сам своими подозрениями ее отталкиваешь.
Угу, вовремя спохватилась.
— А если предчувствие меня не подводит? — упрямо повторил Эдик.
— Да какое предчувствие! — сказала Надежда Петровна, — Я вижу, как она на тебя смотрит. Ты так доиграешься до того, что вы правда разведетесь. Всю жизнь жалеть потом будешь.
— Но вы сами…
— Да ты больше нас слушай! Эдик, ты не ребенок, чтобы делать, как мы говорим. Своя голова на плечах должна быть.
Эдик задумался.
Может быть, мать права? Может быть, он действительно перегибает палку? Но стоило ему прийти домой и увидеть, как Марина красится на какие-то женские посиделки с Жанной и Викой, как он сразу позабыл про мамины слова. Вот 100% они на эти посиделках бывших вспоминают и новых ищут!
Однажды Эдик настоял, чтобы Марина уволилась с работы.
— Я не хочу, чтобы ты работала, — заявил он сразу ультиматумом, будто ставил заранее точку в дальнейшем споре, — Я хочу, чтобы ты была дома, рядом со мной. Занималась домом. Чтобы мы детей уже запланировали. А не вот это непонятно что…
— Нелогично, — воззвала к здравому смыслу Марина, — Если думать о детях, то мне как раз и нельзя увольняться. Чтобы я хоть на декретные свои заработала. А так я буду дома сидеть без копейки.
— Ничего, я работаю! Нам хватит! Не хочу, чтобы ты больше туда ходила!
Для Эдика ее работа была потенциально самым опасным местом. Если на улице легко можно отказать незнакомому кавалеру, то на работе вы общаетесь, встречаетесь каждый день, у вас могут появиться какие-то общие интересы….
Марина уволилась.
Она до последнего хотела сохранить их отношения.
Поэтому уволилась.
Все было так, как он и хотел. Марина не красилась. Косметику-то ей больше никто не покупал, а личные сбережения таяли. Одевалась так, как он одобрял. Даже стрижку сменила
Еще только до подруг не сумел добраться.
— Зачем тебе эти подруги? — говорил он постоянно, — Они тебя только плохому научат. Чтобы про их приключения слушать? Тебе это не нужно. А в кафе полно мужчин, которые будут на тебя смотреть.
Марина вообще практически ни с кем не виделась.
Эдик какое-то время был счастлив, но потом опять накатило.
— Куда это ты собралась, такая нарядная? — спросил он подозрительно, глядя на нее исподлобья.
— К Ленке. Не в кафе. К ней домой пойду, поэтому никто на меня там смотреть не будет.
— Зачем тебе это? Сиди дома. Мне скучно одному.
— Эдик, я хочу хоть немного развеяться. Я же целыми днями сижу одна в четырех стенах. Ни работы, ни друзей.
— Тебе что, со мной скучно? Я тебе не интересен?
— Но ты же не отказываешь себе в работе или встречах с друзьями!! Почему я должна?? Мне тоже это нужно. Невозможно всегда общаться только с одним человеком, хоть он и любимый.
— Ничего тебе не нужно. Ты просто ищешь повод погулять. Еще и в таком платье. Откуда оно взялось? Мы, кажется, все ненужное выкинули.
— В миллионный раз — я люблю только тебя.
— Любишь? Тогда сиди дома. Если любишь, то будешь делать то, что я говорю.
Эдик не отпустил Марину. Просто закрыл дверь, а отобрать у него ключи она не смогла.
Но, как только Марина оказалась буквально под полным контролем, со временем Эдик сам начал терять к ней интерес. Она перестала его привлекать. Серая мышка. Хоть и по-прежнему красивая от природы, но потускневшая и скучная.
— Ты какая-то не очень привлекательная стала. Раньше была лучше. Что с тобой случилось?
— Может, потому что ты мне все запрещаешь??
— Что я запрещаю? Краситься? Так я напомню — в день, когда я в тебя влюбился, ты была ненакрашенной, но и так очень красивой. Сейчас ты тоже ненакрашенная, но выглядишь… прости, но плохо. Что такое-то?
— Ничего! — буркнула Марина.
И вот тут произошло самое интересное.
Эдик, который так боялся, что у Марины появится кто-то другой, сам пошел на сторону. Ему, видите ли, можно. Марина ему наскучила. Он же устал от однообразия. Да и выглядит она… вроде, так же, но как-то не так.
Сначала были просто встречи за чашкой кофе. Потом — долгие разговоры по телефону в машине. Потом — выходные вместе. Эдик чувствовал себя словно заново родившимся.
Марине он, конечно, не признавался.
Но она сама догадалась.
И все закончилось.
Чему Эдик был несказанно рад. Он был слишком увлечен своей новой жизнью.
Только спустя несколько месяцев, когда новая пассия бросила его, найдя себе более богатого и успешного мужчину, Эдик понял, как иронично все получилось. А Марина понемногу вернулась к себе прежней: снова работала, снова выглядела потрясающе, да и в одиночестве не осталась — что ни говори, а недостатка в ухажерах у нее не было. Вышла замуж.