Вера вышла из автобуса недалеко от родной деревни. Водитель повёл автобус дальше по шоссе, а девушка скинула босоножки, бросила их в свою дорожную сумку и пошла босиком по песчаной дороге. До деревни нужно было пройти около трёхсот метров.
Скоро она услышала утреннюю перекличку петухов, мычание коров, доносившееся с фермы. Трава у дороги была ещё в росе, звонко и радостно пели птицы в кустах.
Деревня просыпалась, и Вера кивала соседкам, выглядывающим на неё из окон.
– Привет, Верунька, наконец-то вернулась… – мать встречала её у калитки.
– Спала бы, чего поднялась?
– Так коз доить надо, мой день сама знаешь когда начинается… – мама обняла дочь, – а я думала, что ты ухажёра своего привезёшь знакомиться. Вроде договаривались…
– Да не может он пока, или побаивается… не знаю. И вообще, может, и не надо вас знакомить. Что-то не пойму я, любовь у нас или только время провождение, – вздохнула Вера.
– Вот те раз, – мама внимательно посмотрела на дочь, – ты поначалу так его добивалась. Зря я тебе, что ли, два новых платья сшила? А у вас оказывается, и не любовь…
– Я думала, что любовь, но стало как-то страшно, когда он стал ухаживать и говорить о серьёзных отношениях. Тут уж и я призадумалась, – неуверенно произнесла Вера.
– Что так? Или что за ним водится? Бабник или выпить не дурак? – заволновалась мать, – ты уж сразу смотри дочка, кого выбираешь, чтобы потом не наплакаться, да поздно будет, когда дети пойдут.
– Не знаю, мама. Какой-то он другой совсем. Всё меня старается изменить. Я же из-за него и причёску новую, и завивку, и платья, и походку даже вырабатывала как у манекенщицы… Лишь бы нравиться, а он принимает всё как должное…
– И что, ты так и собираешься всю жизнь не своей походкой ходить, не свои любимые фасоны носить, цвет волос перекрашивать, его желания исполнять? – тихо спросила мать, – смотри не превратись в лживую куклу ради его удовольствия…
Они вошли в дом, Вера переоделась в домашний поношенный халатик, завязала в пучок на макушке пышные от завивки волосы и выдохнула: – Ну, вот я и дома…
– Добро пожаловать, доченька. Я так рада, что ты долго будешь со мной, хоть наговоримся.
Мать ушла доить коз, а Вера впрыгнула в большие резиновые шлёпанцы и пошла в огород, чтобы прополоть хоть одну гряду до завтрака, пока мама управляется с козами.
Когда она вышла из огорода и с наслаждением умылась под рукомойником во дворе, послышался голос от калитки: – Привет, Верунька! Приехала, значит, отдыхать?
Это был сосед Лёшка.
– Ага, вот уже отдыхаю, – Вера брызнула водой на подходящего к ней Алексея.
Он увернулся, а потом сел на ступеньки крыльца, чтобы не пускать девушку домой.
– Пока не расскажешь, что нового у тебя, не пущу.
– Замуж вот, может, выйду… – выпалила Вера, – жених собирается приехать с мамой знакомиться.
– Как замуж? Да ну… Это точно? – нахмурился Алексей, – ты не говорила…
– В том-то и дело, что не точно. Но время ещё есть, и оно покажет, – серьёзно сказала девушка, а потом расхохоталась, видя, как расстроился парень.
– Ну, и что ты за человек, Верка… – выдохнул Алексей, – я к тебе со всей душой, а ты… Ну, и шуточки у тебя!
– А если я не шучу? Почему бы мне не выйти замуж, когда уже двадцать лет? Диплом получила, работаю.
Алексей кивнул и сказал:
– Лучше бы ты меня выбрала, вот тогда бы и не сомневалась… Сколько я за тобой хожу? Со школы. А ты всё шутки шутишь. Каково мне их всё время слушать? – Алексей попытался ухватить девушку за руку, но она прошмыгнула домой, крикнув:
– Да ладно тебе, не обижайся. Жених мне тоже нашёлся!
От коз по двору шла Валентина Павловна с полным подойником.
– Привет, Лёша, хочешь молочка парного? Пошли налью, только процедить надо.
– Да не пойду я, Валентина Павловна. Верка опять меня на смех поднимет, мол, молоко на губах не обсохло… как в прошлый раз, – Лёшка с досадой махнул рукой, – а что она мне про какого-то жениха своего толковала? Это правда или дразнит она меня?
– Да какая там правда? – махнула Валентина Павловна, – городской парень, неизвестно кто. Так, танцуют в клубе от скуки. Она и сама не знает, что ей надо. Ты не бери в голову, Лёша. Подожди, всё образуется, и посмотрит она и в твою сторону.
– Ага, а если нет? – вздохнул сосед.
– Вот увидишь. Я свою дочку лучше всех знаю. Погуляет с плясунами, а замуж за настоящего мужика пойдёт. Что от плясуна толку? Ноль. А мы в деревне живём. Трудимся, рано встаём. Всё она прекрасно понимает, – мать тронула Алексея за плечо и пошла в дом.
Он встал, прислушался: не идёт ли Вера. Но в доме стало тихо. И парень пошёл к себе.
Вера отдыхала душой дома. Июльское солнце грело жарко. Даже не хотелось топить баню. Девушка полдня трудилась в огороде, а, когда выпрямилась, заходя во двор, то обмерла: у калитки стоял Артём.
– Что-то меня никто не встречает? – громогласно и весело спросил он.
– Так ты и не сказал точно, даже в какой день приедешь… – пролепетала Вера. Она покраснела, так как заметила, что её парень таращится на неё, словно первый раз видит.
А она стояла в резиновых, большого размера шлёпанцах. Ноги её были грязными, в земле, от политых щедро гряд. Поношенный халат, предназначенный для работ в огороде, зиял дырой на кармане, снизу не хватало двух пуговиц, и голые грязные коленки были на виду.
– Что это с тобой? – выразил недоумение Артём.
– Работала в саду. Для деревни это нормально… – не нашлась что ответить Вера, прикрывая ноги полами халата.
– Я не вовремя? – снова спросил Артём.
– Раз приехал – проходи. Пойдём с мамой познакомлю.
Артём был в джинсовом костюме. Белоснежная новая футболка оттеняла его уже слегка загорелое лицо. Он нес букет роз, который и вручил вышедшей на крыльцо Валентине Павловне.
– Ой, спасибо. Лет двадцать не дарили мне цветов… Правда. А вот приятно… – она ушла в дом ставить цветы в вазу. А Вера повела друга в сад, где он увидел большую клумбу с цветущими ароматными розами, гораздо более красивыми и пышными, чем в его букете.
– Вот это да. А у вас тут целые заросли роз. Я и не знал.
– Да, а ещё капуста, морковь, которую я сегодня полола, кабачки, свекла, – Вера показывала свои угодья Артёму, а он отмахивался от комаров, назойливо гудящих над ухом.
– Ты привёз себе какую-нибудь одежду попроще? – Вера повернулась к нему, – а то испачкаешься. Кстати, а вот там целое поле картошки, которую мы окучиваем, опрыскиваем от жуков, и потом выкапываем…
Артём кивал, и смотрел на изменившуюся Веру, на её пучок на голове и лицо без косметики.
– Где вы есть? Пошли обедать, – позвала с крылечка Валентина Павловна.
Артём с Верой вошли в дом, а на столе уже стояла кастрюля со щами, чашка со сметаной, крынки с молоком.
– Хлеб, вот, только к сожалению, у нас не домашний. Летом некогда печь, да и жарко. А вот зимой не ленюсь… – сказала Валентина Павловна, – милости прошу к столу. Вот приедете к нам зимой, тогда и будет хлебушек домашний…
– Да и не знаю, приеду ли я зимой… – неуверенно сказал Артём, – работы много. Отпуск брать зимой резона нет. А хлеб я почти и не ем, у меня от него изжога. Простите.
– Ну, что ты мама, поставила на стол щи, – чуть не со слезами сказала Вера, – мы за знакомство будем чай пить. Артём торт привёз свежий.
– Ну, как хотите… Как угодно. Будем пить чай… – ответила мать.
– Да я и не голодный, правда, – улыбнулся Артём, – и ненадолго. Дела у меня в городе. Обещал вернуться к вечеру.
Вера была мрачной. Она почти не смотрела на Артёма, пила чай, похвалила его торт, и спросила, какие планы на отпуск.
– А я уезжаю. Разве не говорил тебе ещё? – сказал с непринуждённой улыбкой парень, – ах, да. Точно: тебе не говорил. Мне нужно поехать к дяде, в областной город. Там он попытается устроить меня на работу, по знакомству, конечно. Сама понимаешь, большой город – большие возможности.
– Конечно, – вдруг оживилась Вера, – совсем другое дело! Зарплата больше, карьеру можно построить, машину со временем купить и квартиру. Не то, что в маленьком городе, и не говоря уже о деревне.
Он кивнул, не понимая, шутит девушка или на самом деле рада за него. Валентина Павловна молчала.
– Правильно, Артём. В жизни надо уметь пробиваться, а не стоять на месте. Главное тут знакомства, люди нужные. Без этого никак. Ну, и терпение, труд – всё перетрут. Лет десять – и ты уже на повышение пошёл. Ещё десяток – и жилище есть, и машина. А что для счастья ещё нужно?
– Ты права, – согласился Артём, – и люди… Их надо уметь выбирать. Не со всеми по пути.
– Вот верно, так верно! – Вера даже стукнула кулачком по столу, – на неперспективных людей нечего и время тратить. Мало ли что они тебе говорят и чем дышат. А если нет у них высокой цели и достижений, то они для тебя только помеха.
Девушка махнула рукой, и встала из-за стола. Она ушла к себе в комнату, чтобы переодеться. И вскоре вышла в красивом платье и с уложенными в аккуратную прическу волосами.
– Вот такую я тебя узнаю, – улыбнулся Артём, – а то напугала ты меня поначалу. Не признал, ей-Богу.
– А ты меня совсем не знаешь, Артём, – рассмеялась Вера, – это я там, в городе – нарядная, духами обрызганная, на каблуках – не настоящая. А вот тут, в простом ситцевом платье, в тапках на босу ногу в огороде, в платочке белом, как бабуся – самая правдивая, деревенская, обычная. Согласен?
– Ну, не знаю. Нарядной ты мне нравишься больше, – с досадой протянул Артём, – и не поверю, что тебе не нравится наряжаться. Все девушки любят наряжаться. А может, вместе поедем в город? Неужели ты весь отпуск собираешься просидеть в деревне у своих гряд?
Наступило молчание. Только слышны были чьи-то шаги на крылечке, а потом и в сенях.
Вошёл Алексей. Он замялся у входа, но Вера встала, глаза её засияли. Взяв под руку вошедшего соседа, она провела его к столу и подала чая.
– Ты бы представила мне человека… – попросил Артём.
– А, это… мой жених Алексей, – выпалила Вера.
Лёшка тут же поперхнулся чаем, встал, закашлялся. Вера стала бить его ладошкой по спине, приговаривая:
– Ну, что ты… Лёшенька, осторожнее. Зная, что ты любишь горячий, вот и налила почти кипяток. Извини…
Она погладила Алексея по голове, и он послушно снова сел за стол, уткнувшись взглядом в стол и чашку с чаем.
– Ах, жених? – воскликнул Артём, – тогда всё понятно. Я рад за вас. Правда. Вы так подходите друг другу. А почему ты мне сразу не сказала, что тут есть жених? Зачем меня сюда притащила?
Он встал и начал искать глазами свою сумку.
– Так ты и не спрашивал: есть у меня жених на примете или нет. А Лёшу я давно люблю, со школы. Мало ли в городе знакомых, с кем можно отдыхать… А вот для жизни надо настоящего мужика выбирать. Я так думаю… – ответила Вера, глядя с насмешкой в лицо Артёму.
– Тогда я уезжаю, спасибо за чай. И всего вам доброго. Большого семейного счастья! Большого урожая! Особенно картошки! – почти кричал Артём, схватив сумку и сбегая по ступенькам крыльца.
– Догнать и навешать ему, Вер? – спросил вставая Алексей.
– Да пусть уходит, – махнула рукой Вера, – всё-таки съели его торт. Неудобно. Свежий, кстати, неплохой. Как тебе?
Она наливала ему вторую чашку чая. Валентина Павловна сидела как каменная, только переводя взгляд с дочери на соседа.
– И что это было? – наконец спросила мать, – Вера? Ты выставила его так быстро…
– Да, мамочка. И я замуж выхожу. За него, – она показала на Алексея, невозмутимо доедающего кусок торта.
Мать и дочь смотрели на него, а он допил чай, встал.
– Завтра же идём в сельсовет подавать заявление!
– А может, я пошутила, а? – Верка рассмеялась и выскочила из дома.
– Ах ты… – Алексей погнался за ней на улицу.
– Ну, вот и поговорили. И когда она наиграется? – покачала головой Валентина Павловна, убирая со стола чашки, – всем только нервы мотает. И правда, что за девка? Управы на неё нет.
Вечером Вера была на свидании и вернулась домой поздно. Прогуляла с Лёшкой почти до утра. А потом они пошли подавать заявление. Свадьбу играли всей деревней. Не так часто бывает, что и жених, и невеста – свои, да ещё и соседи. И как глаза-то у них горят! Сразу видно – любовь!
– Всё-таки окрутил наш Лёшка Верку, как дикую лошадку усмирил, оседлал, – смеялись соседи.
– Это ещё кто кого окрутил! – не соглашалась Валентина Павловна, – но я с выбором дочери абсолютно согласна!
