— Я тебе не банкомат! — голос женщины, хриплый от усталости, раздался в комнате. — И не надо мне тут строить из себя обиженного!
Парень сжался, но быстро оправился. Сидя на диване, он лениво откинулся на спинку, будто не замечая накала в воздухе.
— Мам, хватит орать. Ну попросил денег, и что? У всех нормальных людей есть телефоны получше, а у меня? — Он вытянул старенький смартфон и помахал им перед собой. — Этому уже три года!
— У всех? У всех! — Она рассмеялась нервно, почти до истерики. — Может, у всех ещё и мамы пашут на двух работах, чтобы их сыночкам на игрушки хватало?
— Ты это сейчас к чему? — Андрей поднял бровь, но голос его оставался спокойным. — Ты всегда любила драматизировать.
— Да ты вообще слышишь себя? — её руки дрожали, пока она делала шаг в его сторону. — Ты целыми днями валяешься дома. Я уже молчу, что ни копейки за квартиру от тебя не вижу. Теперь ещё и телефон тебе купить должна?
— А кто сказал, что я ничего не делаю? — Он поднялся на ноги, теперь они стояли лицом к лицу. — Работаю, между прочим. Просто ты вечно недовольна. Тебе всё не так!
— Это ты про свои доставки еды? — Она всплеснула руками. — За месяц не приносишь даже половины того, что на еду уходит.
Андрей помрачнел. На мгновение показалось, что он ответит резко, но вместо этого он усмехнулся.
— Твои проблемы — твои. Я уже взрослый, мне не нужен твой контроль.
Эти слова пронзили её. Губы чуть дрогнули, но голос остался твёрдым.
— Взрослый? Ты? — Она кивнула, будто соглашаясь. — Взрослый. Ну, тогда и живи как взрослый. В своей квартире. На свои деньги.
Его глаза сузились, но он ничего не сказал. Затянувшуюся паузу прервал её почти шёпот:
— Ты уже просто чужой человек в этом доме. Чужой.
Ответа не последовало. Он схватил куртку с кресла и, направляясь к двери, бросил только:
— Делай как хочешь.
Звук его шагов растворился в подъезде. В комнате осталась только она.
***
Когда-то они с Андреем были почти неразлучны. После развода Ольга Сергеевна осталась одна в небольшой двухкомнатной квартире на окраине Челябинска.
Муж ушёл к молодой бухгалтерше из их же ЖЭКа, оставив ей сына и кредиты. Она много лет работала на износ, поднимала Андрея одна, сжимая зубы и не позволяя себе слёз.
Андрей был тихим и серьёзным ребёнком. В школе учителя хвалили его за усидчивость, но не за активность. Он рос замкнутым, не любил делиться своими мыслями. Лишь однажды, лет в десять, он спросил:
— Мам, а папа ведь просто больше нас не любит, да?
Этот вопрос выбил её из колеи. Она долго подбирала слова, но так и не смогла ответить чётко. Она тогда прижала его к себе и сказала, что он самый главный человек в её жизни. Так оно и было.
Однако ближе к подростковому возрасту Андрей изменился.
Сначала появились бесконечные просьбы: новый телефон, кроссовки, игровые приставки. Она сдерживала раздражение, объясняя, что денег нет. Но Андрей всё чаще замыкался в себе, прятался в наушники, а потом и вовсе начинал грубить.
— Сколько можно носить эти рваные ботинки? — бросил он однажды. — Ты думаешь, я хочу так ходить? На меня уже пальцем тычут!
В тот день она принесла домой новую пару. Дешёвые, но приличные. Андрей даже не поблагодарил, просто обул и ушёл гулять.
Работа в школе учителем русского языка не приносила больших денег. Ольга Сергеевна подрабатывала репетиторством, но едва успевала оплачивать счета. Андрей учился в техникуме, обещая, что «скоро пойдёт работать».
Но время шло, а работа так и не появилась. После окончания техникума он устроился в доставку еды, но зарплата у него шла на новые гаджеты и вечеринки с друзьями. Однажды она спросила:
— Андрей, ты планируешь как-то помогать мне с квартирой?
Он даже не оторвался от телефона.
— Мам, ты же всё равно всё оплатишь.
Этот ответ был как пощёчина. Она пыталась говорить с ним ещё несколько раз, но всё заканчивалось коротким:
— Я работаю, мам. Что тебе ещё надо?
Её терпение трещало по швам.
Неделю назад произошёл случай, который стал началом сегодняшнего конфликта. Андрей, как обычно, сидел за компьютером. Она зашла в комнату с пачкой квитанций в руках.
— Опять в долг уходим, — проговорила она. — Мне нужны деньги. Андрей, ты можешь хоть раз помочь?
— Ты опять за своё? — пробормотал он, не отрываясь от монитора. — Я же сказал: денег нет.
— Ты взрослый, Андрей. Взрослый мужик. Хватит жить за мой счёт!
Он развернулся, не скрывая раздражения:
— Мам, это твои проблемы! Я что, виноват, что ты выбрала такую жизнь? Нормальные родители помогают своим детям, а ты даже телефон купить не можешь!
В тот момент ей захотелось выбросить его вещи в окно, но вместо этого она только тихо вышла из комнаты.
И вот теперь она осталась с этой мыслью наедине. «Где я ошиблась?» – не раз крутилась у неё в голове.
Ольга Сергеевна сидела на кухне, глядя в окно. На столе лежали счета — молчаливое напоминание о том, что конец месяца был всё ближе, а деньги снова заканчивались.
В квартире стояла пугающая тишина. Андрей ушёл ещё утром, но она не ждала его возвращения до позднего вечера.
Её подруга и коллега по школе, Валентина Петровна, позвонила днём. Они разговаривали часто, но сегодня беседа вышла куда более личной.
— Оля, ну ты сама виновата, — сказала та, выслушав рассказ. — Слишком долго позволяла ему садиться тебе на шею. Дети быстро привыкают, что их терпят. А ты терпела.
— Что я могла сделать? — Ольга говорила тихо, стараясь сдерживать слёзы. — Как можно иначе? Это же сын. Он мой.
— Это всё понятно. Но дети должны понимать границы. Если ты их сама не выставишь, кто тогда? — Валентина, как всегда, была прямолинейной. — Тебе надо поговорить с ним. Только спокойно, без истерик.
Ольга задумалась. Может, Валя права?
Вечером, когда Андрей наконец вернулся, она уже твёрдо решила, что этот разговор должен состояться.
— Андрей, у нас с тобой серьёзный разговор, — начала она, пока он доставал из холодильника бутерброд.
— Что опять? — бросил он через плечо, жуя.
— Давай присядем, — она указала на стол.
Он был явно недоволен.
— Слушай, мне тяжело. Ты взрослый, я давно от тебя жду хоть какой-то помощи. Я не могу тянуть всё одна.
Он молча смотрел на неё.
— Ты ведь понимаешь, что я на износ работаю, чтобы и тебе, и себе хоть как-то хватало? — продолжила она. — А ты… даже не пытаешься что-то изменить.
— Мам, давай ты сейчас не будешь начинать свои лекции, — перебил он. — Я работаю, у меня свои расходы. Мне что, всё тебе отдавать?
— Нет, не всё, Андрей. Только часть. Это твой дом, твоя квартира. Здесь живёшь ты, не твои друзья, не кто-то ещё.
— Да ладно, — он откинулся на стуле, демонстративно махнув рукой. — Ну, не потянешь — продай её, переедем куда попроще.
Эти слова снова пронзили её. Она почувствовала, как внутри всё закипает, но сдержалась.
— Ты даже не понимаешь, насколько это всё серьёзно, — сказала она медленно, глядя ему прямо в глаза.
— Мам, хватит меня грузить, — он встал, забрав телефон со стола. — Я понял тебя, хорошо? Но я взрослый. И я сам знаю, что мне делать.
Когда за ним закрылась дверь комнаты, Ольга долго сидела на кухне, чувствуя, как её силы истощаются. Но потом она услышала звук, который всё изменил.
Из комнаты доносился его голос. Он говорил с кем-то по телефону.
— Да, сижу у мамы. Ну да, у неё на всём деньги экономлю, чего ещё? Пусть платит за всё. Я ей вообще-то нужен, чтобы она не скучала.
Эти слова вызвали у неё странное спокойствие. Она выключила свет на кухне и пошла спать, но её решение уже было принято.
«Это я позволяю ему так говорить и так жить, — подумала она. — Завтра всё изменится».
***
На следующий день Ольга Сергеевна встала раньше обычного. Андрей ещё спал, его храп доносился из комнаты. На кухне она оставила короткую записку:
«Андрей, ты взрослый. Это больше не твой дом. Я уезжаю на несколько дней. Вернусь — чтобы тебя тут не было.»
Собрав в сумку пару вещей, она позвонила сестре, Лидии, которая жила в соседнем Каменске.
— Лида, мне нужно пожить у тебя пару дней. Развеяться.
— Приезжай, Оль, без вопросов, — отозвалась та.
В этот момент Ольга чувствовала себя странно: не испуганной, не подавленной, а будто освобождённой от многолетнего груза.
Когда Андрей проснулся, её уже не было. Квартира встретила его молчанием. Он заметил записку и некоторое время смотрел на неё, нахмурившись. Потом засмеялся:
— Она серьёзно?
Но ближе к вечеру, когда еда в холодильнике заканчивалась, а на звонки матери шёл только короткий сигнал «абонент временно недоступен», ему стало не по себе.
Заиграла гордость и он решил «проучить» мать. Первые дни он жил у друзей. Они помогли с ночлегом, но к концу недели начали явно показывать недовольство.
— Андрей, ты бы уже решил, куда тебе, — сказал один из них, затягивая куртку. — У нас тоже жизнь, знаешь ли.
Независимая жизнь продлилась не долго и спустя пять дней он уже возвращался домой, уверенный, что его примут.
Дверь оказалась закрыта на новый замок. Андрей понял это, только когда безуспешно прокрутил ключ несколько раз. В коридоре показалась соседка, которая бросила на него взгляд поверх пакетов с продуктами.
— Мама твоя сказала, что ты теперь сам решаешь свои дела. Поздравляю, Андрей.
Эти слова задели его сильнее, чем он ожидал. Он сел на лестницу, опустив голову в руки.
К вечеру он набрал номер матери ещё раз. И вдруг она ответила.
— Да, Андрей, — её голос был спокойным.
— Мам… — начал он, но слова не шли. — Мам, ты серьёзно? Ты просто… взяла и поменяла замок?
— Серьёзно, Андрей. Я устала. Ты говорил, что взрослый. Вот и живи как взрослый.
***
Прошёл год.
Ольга Сергеевна сидела на балконе своей небольшой квартиры, наслаждаясь моментом покоя. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шумом ветра за окном. На столике перед ней стояла чашка какао и раскрытая книга. Она наконец могла позволить себе такую роскошь — читать, не отвлекаясь на бесконечные заботы.
Её жизнь изменилась. После того, как Андрей покинул её дом, она долго чувствовала пустоту, но постепенно поняла, что та пустота — не враг, а освобождение. Она перестала брать дополнительные смены, начала экономить, но без чувства жертвы. Даже небольшие прогулки или посиделки с подругами наполняли её жизнь радостью.
А Андрей… Он не звонил долго. Но однажды, спустя несколько месяцев, пришло короткое сообщение:
«Привет. Устроился на нормальную работу. Как ты?»
Её сердце дрогнуло, но она решила не торопиться. Ответила просто:
«Рада за тебя. Держись».
Они начали общаться редко, но постепенно разговоры становились теплее. Она слышала в его голосе изменения: больше решительности, меньше обиды. Андрей рассказывал, как нашёл комнату в коммуналке, устроился на завод, где ему предложили обучение и перспективу роста. Это было не похоже на его прежние обещания — скорее, он делился тем, что уже сделал.
Через год после того памятного дня он сам предложил встретиться.
— Мам, спасибо тебе за тот урок, — сказал он, сидя за её столом. — Я понял, как важно самому справляться с трудностями.
Она слушала, стараясь не показать, как сильно эти слова тронули её.
— Это твоя заслуга, Андрей, — ответила она. — Ты нашёл силы измениться.
Теперь их отношения стали проще. Они общались не так часто, как раньше, но каждый разговор был искренним. Андрей начал помогать ей деньгами, но она принимала только то, что предлагалось добровольно. Он уже не просил ничего взамен, не обижался на её отказы, а просто был рядом, когда это действительно требовалось.
В тот вечер, после их встречи, Ольга сидела на балконе и смотрела на светящуюся улицу. Её сердце было лёгким. Она больше не чувствовала вины или горечи. Они с Андреем потеряли что-то важное, но смогли найти друг друга заново, уже на других условиях.
И впервые за долгое время ей было по-настоящему спокойно.