— Анют, ну ты чего? Ты же сама видишь, какая сейчас ситуация, — Максим сидел на краю кровати, избегая взгляда жены. Он говорил будто бы обыденно, но в голосе проскальзывали нотки раздражения. — Ты заболела, чихать начала, кашляешь на всю квартиру. Зачем мне рисковать? Лучше я пока у мамы поживу, а ты тут спокойно лечись.
Анна лежала на кровати, укутанная в старый плед, на лбу влажное полотенце. Она подняла голову, с трудом сдерживая приступ кашля.
— Макс, ну как ты это себе представляешь? — голос был хриплым, слабым, но в нем слышался упрек. — Мне хуже, чем когда я два годовых отчёта сдавала одновременно, а ты — «у мамы поживу». Серьёзно?
Максим вздохнул, сцепив руки в замок, словно защищался от ее слов.
— Слушай, я же для тебя стараюсь! Тебе нужен покой. А я… ну, буду только мешать. И не забывай, заразно это всё. Я ж тебе суп буду привозить, лекарства куплю. Чего ты сейчас начинаешь?
Анна на мгновение закрыла глаза, будто пытаясь собраться с мыслями.
— А если мне станет хуже? Кто за мной присмотрит? Соседку позову, что ли?
— Да я каждый день заезжать буду! — Максим пытался держаться бодро, но его слова звучали неубедительно. — Ты ж не одна тут. У тебя телефон есть. Если что, позвонишь.
Она с трудом приподнялась на локтях, чтобы посмотреть ему в лицо. Но он по-прежнему избегал её взгляда.
— Максим, ты просто не хочешь быть здесь, — она говорила спокойно, но каждое слово било по нему. — Признайся уже, что тебе здесь некомфортно.
— Да не выдумывай, — отмахнулся он, вставая с кровати. — Ты себя накручиваешь, как всегда.
Максим подошёл к шкафу и начал быстро собирать вещи. Кидал рубашки и брюки в спортивную сумку, почти не глядя.
Анна замолчала. Она смотрела, как муж с остервенением застёгивает молнии на сумке, будто бы это могло помочь избежать разговора.
— Мама сказала, что там места полно, — вдруг сказал он, будто оправдываясь, — и суп у неё вкуснее твоих таблеток, я тебе привезу.
Её губы дрогнули, но она удержалась от сарказма. Только горечь и чувство одиночества наполнили комнату.
— Иди, — тихо сказала она.
Он замер, но лишь на секунду, затем быстро подхватил сумку.
— Я на связи, если что. Лекарства оставил на кухне.
Дверь захлопнулась, и тишина наполнила квартиру. Анна долго сидела неподвижно, словно собиралась с силами. В голове крутились слова Максима: «Я ж для тебя стараюсь».
Она тяжело вздохнула и, откинувшись на подушки, закрыла глаза. Грипп, бессилие, тягостная пустота — всё смешалось в непонятный коктейль. Только один вопрос не давал покоя: почему он так легко ушел, когда ей нужна была поддержка?
В голове пронеслись последние недели. Слишком много совпадений: вечные задержки на работе, неожиданные звонки с неохотным объяснением, кто это звонил. Анна невольно вспомнила, как вчера, едва она вошла в комнату, Максим быстро перевернул экран телефона.
«Сама себя накручиваю», — подумала она тогда, но что-то подсказывало, что дело не в её фантазиях.
Анна вновь откинулась на подушки и закрыла глаза. Только сон всё равно не приходил.
***
— Ну как ты там устроился? — Людмила Сергеевна выглянула из кухни, вытирая руки полотенцем. На плите что-то тихо булькало, источая запах лаврового листа и чеснока.
— Нормально, ма. Только не начинай опять, ладно? — Максим, сидя на диване, включил телевизор, в его движениях чувствовалось напряжение.
— А чего мне начинать? — её голос прозвучал невинно, но улыбка на лице выдавала больше. — Я только спросила. Ты ж ко мне редко заезжаешь, вот думаю: что ж такое должно было случиться, чтобы сын вспомнил о матери?
Максим нахмурился, переключая каналы, но так и не нашёл ничего стоящего.
— Анка заболела. Ну, сильно. Грипп какой-то. Я решил, что лучше тут поживу, чтобы не подцепить.
Людмила усмехнулась, присев за стол.
— Ну правильно. Ещё и перед праздниками заболела. Ох, женщины сейчас… Совсем о себе не заботятся. Всё на мужа надеются. А ты у меня молодец, правильно сделал, что приехал.
Он раздражённо взглянул на неё, но промолчал.
— Ты только скажи, что тебе приготовить, — продолжала она, не замечая его настроения. — Витаминов поешь, сил наберёшься. А то ты что-то весь какой-то… нервный.
— Да всё нормально, — резко отозвался он. — Ма, можешь не читать мне лекции, хорошо? Я просто решил пожить тут, пока она лечится. Всё.
Людмила сделала вид, что обиделась, но её тон остался спокойным.
— Как скажешь, сынок. Только ты уж подумай, сколько ещё так терпеть будешь. Бегаешь туда-сюда, а у неё вечно какие-то проблемы: то работы у неё много, то устала, то болеет. У тебя жена, а не ребёнок, вроде.
Максим бросил взгляд в окно, стараясь не смотреть на мать.
— Не всё так просто, — сказал он, явно сдерживая раздражение. — Ты же сама знаешь, как сейчас.
— Да уж, знаю, — кивнула она. — Всё про тебя знаю. Вот только подумай, кто рядом, когда тебе плохо? Когда у тебя нервы на пределе?
Она сделала паузу, позволяя ему обдумать сказанное. Затем продолжила, как бы между делом:
— Кстати, помнишь Олю?
Максим тяжело вздохнул.
— Опять начинаешь…
— Ничего я не начинаю, — перебила она, но голос оставался мягким. — Она недавно писала, интересовалась, как ты. Всё-таки хорошая девочка была. Помнишь, как в школе тебя любила? Вот где настоящая женщина, а не это твоё…
Максим резко встал, проходя мимо неё.
— Хватит. Я сказал, хватит!
— Ну ладно, ладно, — подняла руки Людмила, будто сдаваясь, но улыбка вновь появилась на её лице. — Ты уж извини старуху. Только подумай, сынок. Всё для твоего же блага говорю.
Максим ушёл в свою комнату, тяжело хлопнув дверью. Он бросил сумку на кровать и сел на краешек, уткнувшись взглядом в пол.
Мамин голос продолжал звучать в голове. Взгляд упал на телефон. Вздохнув, он разблокировал экран.
На экране висело сообщение от Ольги:
«Макс, ты как? Надеюсь, всё в порядке? Напиши, если захочешь поговорить».
Максим долго смотрел на экран, пока, наконец, не начал набирать ответ.
— Всё, суп готов, иди ужинать! — раздался крик матери из кухни.
Он положил телефон экраном вниз и вышел в коридор. На лице мелькнула слабая тень сомнения, но Людмила уже ждала его за столом, хлопоча над горячими тарелками.
— Смотри, сынок, борщ как раз настоялся, — улыбнулась она. — Всё-таки у меня ты хоть поёшь по-человечески.
Анна смотрела на экран старого ноутбука, где был открыт рабочий документ. Головная боль никак не давала сосредоточиться. После того как Максим уехал, чувство одиночества и пустоты стало ещё сильнее. Всё казалось чужим: квартира, вещи, даже сама себе она казалась какой-то потерянной.
— Ну и зачем он вообще женился, если каждый раз сбегает при проблемах? — пробормотала она, потирая виски.
На кухне тикали часы. Этот звук обычно её раздражал. Теперь же он стал единственным, что хоть как-то разбавляло тишину.
Решив немного отвлечься, Анна потянулась к телефону. На экране высветились пропущенные уведомления: несколько сообщений от подруги Лены и одно, присланное с незнакомого номера.
Лена писала:
«Как ты? Максим как? Всё нормально?»
Анна быстро набрала ответ:
«Всё как обычно. Уехал к маме, чтобы не заразиться. Я тут одна разбираюсь».
Отправив ответ подруге, она открыла второе сообщение. Это оказался автоматический отчёт банка: «Операция на сумму 25 000 рублей выполнена».
— Что за?.. — Анна нахмурилась, тут же проверяя свой банковский счёт.
Деньги действительно были списаны, причём с их общего счёта. «Макс», — мысленно произнесла она, пытаясь успокоить растущий внутри гнев. Она вспомнила его слова перед уходом: «Для твоего лечения всё куплю, не переживай».
Сдавленно рассмеявшись, Анна прикрыла глаза.
— Лечение, конечно. Да уж, спасибо, — пробормотала она, чувствуя, как внутри что-то ломается.
Ощущение, что с её жизнью играют, как с ненужной игрушкой, не отпускало. Решив действовать, она позвонила Лене.
— Ань, привет, — голос подруги был бодрым, но с ноткой тревоги. — Ну, как ты там?
— Лен, слушай… ты ж у нас в разводе была. Скажи, если что, как это вообще работает?
На том конце повисла пауза.
— Подожди, ты серьёзно? — голос Лены стал осторожным. — Максим что-то натворил?
— Да просто хочу знать, — Анна сглотнула, чувствуя, как её голос срывается. — Деньги со счёта снял, и вообще… не понимаю, что с ним происходит. Он стал какой-то… чужой.
Лена вздохнула.
— Ты меня знаешь, я за лобовое столкновение. Собирай факты, документы, всё, что можешь. Если дойдёт до серьёзного, готовь доказательства. Но ты точно уверена? Может, это просто временное?
— Лен, — Анна перебила её, — я его больше не узнаю. Он уехал, даже не посмотрел на меня, как будто я часть мебели.
— Ладно, подруга. Давай так. Я завтра заеду, всё обсудим. Только не накручивай себя. Держись, хорошо?
Анна кивнула, хотя Лена не могла этого видеть.
— Хорошо. Спасибо.
Она отключила звонок и какое-то время просто сидела, уставившись в экран. Мысли всё кружились вокруг одной темы: почему Максим так легко ушёл?
Вдруг её взгляд упал на его забытый компьютер. Сердце забилось быстрее. Стараясь не думать о моральной стороне, она открыла ноутбук и быстро начала искать.
Спустя несколько минут её пальцы замерли над клавиатурой. Открытая переписка в соцсети выглядела слишком уж… личной.
— Ольга… — пробормотала она, читая последние сообщения.
«Как ты там? У мамы тебе, наверное, спокойнее, чем с ней».
«Захочешь поговорить — звони, я всегда на связи».
Анна закрыла ноутбук и откинулась на спинку стула. Слёзы подступили к глазам, но она сжала кулаки, подавив их.
— Накручиваю, конечно. Как же, — проговорила она тихо.
На следующий день, когда Лена приехала, Анна уже знала, что будет делать дальше.
***
Максим зашёл в квартиру, стараясь не шуметь. Ключи звякнули о столик в коридоре, и он огляделся. Всё было как всегда, но ощущение тревоги никак не покидало. Анна стояла на кухне, повернувшись спиной. Она мыла посуду, и звук воды наполнял квартиру странным спокойствием.
— Ты вернулся, — её голос прозвучал ровно, без тени эмоций.
— Ага, — Максим стянул куртку и повесил её на крючок. — Думаю, пора нам поговорить.
Она выключила воду, вытерла руки полотенцем и медленно повернулась к нему. На лице застыла странная, холодная улыбка.
— Конечно. Садись.
Он сел за стол, нервно постукивая пальцами по его поверхности.
— Анют, я тут подумал… Ну, это всё. Знаешь, стресс, нервы. Ты болела, я переживал. Мама, как всегда, со своими советами… — он говорил быстро, будто торопясь выбросить всё разом.
Она кивнула, будто соглашаясь.
— И?
— И всё, я понял, что не хочу терять нас. Ну, семью. Я же тебя люблю, — Максим попытался улыбнуться, но его улыбка выглядела натянутой. — Да и эта… работа, нервы, ты сама понимаешь. Мы же не должны из-за таких мелочей всё разрушать, верно?
Анна чуть склонила голову набок, наблюдая за ним, словно изучала.
— Максим, а что ты считаешь мелочами? — спросила она спокойно.
Он замер, пытаясь понять, куда она клонит.
— Ну, я не знаю… Болезнь, мама, вся эта ситуация. Мы же взрослые люди, можем забыть о мелочах.
Её лицо на секунду дрогнуло, но голос остался таким же ровным.
— То есть, когда ты уходишь, оставляя меня одну, это мелочь? Когда снимаешь с общего счёта двадцать пять тысяч, не сказав ни слова, это мелочь? Или, может быть, мелочь — это твои разговоры с Олей?
Максим побледнел, но постарался сохранить спокойствие.
— Ты о чём вообще? — голос его дрогнул.
Анна тяжело вздохнула и вытащила из ящика бумаги. Она разложила их на столе, глядя прямо ему в глаза.
— Вот выписка по счету. Вот скриншоты твоей переписки. Знаешь, Макс, мне уже всё равно, что ты будешь говорить.
Он молчал. Рот приоткрылся, но слов не находилось.
— Ты всегда выбирал самое лёгкое. Убежать, спрятаться за маминой юбкой, закрыть глаза на проблемы. А я… я устала. Устала быть одной, пока мы вдвоём.
— Анют, подожди, ты всё неправильно поняла… — Максим встал, протягивая к ней руки, но она отступила.
— Нет, Макс. Это ты всё понял неправильно. Я подаю на развод.
Его лицо исказилось.
— Ты серьёзно? Из-за пары сообщений? Из-за этого дурацкого гриппа?
Анна подняла брови, глядя на него с недоверием.
— Ты всё ещё думаешь, что это про грипп? — она усмехнулась. — Да, Максим, я серьёзно.
Он хотел что-то сказать, но слова застряли. Анна обошла его, взяла ключи с полки и пошла в коридор.
— А ты куда? — спросил он растерянно.
Она обернулась, уже в дверях.
— Прогуляюсь. Когда вернусь, чтобы тебя тут не было! Мама всегда рада тебя приютить, так что не пропадешь.
Дверь закрылась, оставив его одного в пустой квартире.
Максим медленно сел на диван. В голове стучало одно: «Как так получилось?»
Но ответ был очевиден. Он просто не хотел его признать.