– Ты совсем «забила» на нашу дочь, ты вообще о ней не заботишься! – возмущенно заявил бывший муж.
– Что за глупости ты говоришь? – удивилась Анна.
– Я пришел к Кире, а она сидит на лавочке во дворе, потому что не может попасть домой! Где ты вообще была, пока твой ребенок мёрзнет под подъездом?
Анна растерялась от такого абсурдного обвинения, но быстро взяла себя в руки.
– Павел, на улице почти лето, какой холод? Я пошла в булочную в соседнем доме, а Кира не захотела заходить туда, сказала, что подождёт. Вот и все.
– У тебя всегда найдётся оправдание, – раздражённо фыркнул он. – Неужели ты не понимаешь, что ребёнка нельзя одного оставлять на улице? Ты хоть иногда думаешь о том, как планировать свои дела, чтобы она не торчала одна у подъезда?
– Паш, ты можешь объяснить, к чему ты клонишь? – Анна с недоумением уставилась на него.
– Дочке двенадцать, она не ребенок. Давно сама ходит в школу и даже, представь себе, в магазины, на секции и еще в десятки разных мест. Среди бела дня пройти от соседнего дома до лавочки во дворе она вполне способна.
– Не рассказывай мне, на что способен двенадцатилетний подросток! – взвился мужчина. – Ты должна следить за ней еще больше, чем в детстве. А то вот такие безответственные мамаши распускают своих дочерей, а потом не понимают, откуда берутся проблемы!
– Я не знаю, чего ты хочешь, но меня этот разговор утомил.
Анна повернулась, чтобы уйти, но бывший муж не желал прекращать разговор.
– Я желаю чаще видеться с дочерью, а не тогда, когда ты мне позволишь! – заявил он, наконец сформулировав истинную причину своих претензий.
– Паша, ты забыл, что не я регулирую ваши встречи?
Женщина остановилась и снова обернулась к мужу.
– В будние дни Кире некогда, у нее учеба, секции, а по выходным она сама решает, когда ей провести время с тобой.
– Если бы ты не ставила нам в палки в колеса, мы могли бы видеться намного чаще, – настаивал тот. – Ее школа не так далеко от моего дома, она могла бы приходить среди недели и оставаться у меня.
– Мы это обсуждали не раз, эти метания будут плохо сказываться на учебе. Сам подумай, у нее учебники дома, спортивная форма и все остальное. Ты своим требованием просто создашь для ребенка лишние проблемы.
– Это ты ей внушила, что общение с отцом – лишняя проблема! – Павел возмущенно дернул подбородком. – В конце концов, у меня есть машина, я могу завезти дочь, когда надо, за недостающими вещами.
– Что тут вообще творится?! – воскликнула Анна, не сдерживая возмущения. – Столько лет тебя всё устраивало, а теперь ты вдруг решил изобразить заботливого отца? Тебе мало своего ребёнка с Ириной, или что?
Она замолчала, словно что-то сообразив.
– Ах, так это Ирина тебя накрутила, да? Ты говоришь её словами?
Павел заметно занервничал, отвёл взгляд и переминался с ноги на ногу. Анна, видя его реакцию, утвердилась в своих подозрениях.
– Ну, так скажи, зачем вам понадобилась Кира? – произнесла она уже строже, пристально глядя на бывшего мужа.
Бывшая жена смотрела пристально, уперев руки в бока.
– Я тебе уже говорил, она должна больше общаться с отцом! – все еще с напором проговорил Павел.
Но Анна заметила, что былой пыл он подрастерял.
– Ну, во-первых, дочь тебе ничего не должна. А во-вторых, заставлять ее я не буду, тем более ради каких-то твоих непонятных целей!
– Кир, что там такое случилось у подъезда, что папа решил, будто ты одна-одинешенька всеми забытая в мае месяце под домом замерзаешь?
Анна раскладывала покупки на кухне, дочь сидела тут же и грызла свежий пряник.
– Да ничего не случилось. Я только на лавку села, как папа откуда-то из-за угла подошел. Стал говорить, как он соскучился, что хотел бы меня чаще видеть и все такое.
– А ты чего?
– Чего? – не поняла дочь.
– Я говорю, ты-то сама хочешь чаще с ним видеться?
– Не знаю, наверное…
Девочка пожала плечами.
– У них собака прикольная, пекинес, знаешь, лохматые такие собаки?
Анна кивнула.
– Ну так он на всех лает, а на меня нет. Они его назвали Мурзиком, представляешь? Собака Мурзик!
Кира весело расхохоталась, крошки от пряника посыпались на пол.
– А малыш? Ты с ним познакомилась?
– Артемка? Да он маленький совсем, как с ним познакомиться? Но он тоже прикольный, все время палец сосет и улыбается.
– Ирина тебе разрешает с ним играть? – продолжала допытываться мать.
– Ну да, она мне показала даже как ему памперсы менять и кормить из бутылочки, – похвасталась дочь.
– А ему не рано бутылочку? Артемке же еще полугода нет.
– Ну Ирина с папой не было, чем же еще его кормить? – резонно заметила Кира, отряхивая с рук липкие крошки.
– Как это не было? – нахмурилась Анна. – А где они были?
– Они пошли куда-то. Сказали, что скоро вернутся, но если задержатся, то в пять часов я должна дать Артемке бутылочку.
– А куда пошли не сказали? Как они вообще не побоялись такого маленького ребенка оставить…
То, что Анна слышала от дочери, ей не нравилось.
– Да ничего, мы нормально время провели. Я, правда, пока не могу ему памперс поменять, боюсь вытаскивать из кроватки, но папа сказал, что это ничего, я скоро научусь и буду справляться даже лучше Ирины.
– Мам, ты представляешь, он Киру использует как няньку?! – жаловалась Анна по телефону.
– Аня, ты преувеличиваешь, – усомнилась Светлана Михайловна. – Ну что такого, если отец познакомил дочь с другим своим ребенком? Это же нормально, дети ведь брат и сестра по отцу.
– Я никогда и не возражала, чтобы Кира общалась с Ириной и их ребенком. Но в последнее время Павел затеял какую-то странную возню. Он требует, чтобы Кира не только на выходные к ним приходила, но и среди недели там жила.
– Но это же неудобно, нужно вещи и учебники каждый раз туда-сюда переносить, – высказала мнение мать.
– Так и я о том же ему говорю, а он как будто не слышит. А сейчас еще лето скоро, в школу ходить будет не надо, и он настаивает, что Кира должна к ним переехать и там две недели жить.
– Так, может, пусть? – задумчиво произнесла мать. – Павел и Ирина ее не обижают, с братиком поближе познакомится.
– Мам, боюсь, что это так просто не закончится. Как-то уж слишком настойчиво Павел напирает на то, что Кире у них будет лучше, что я так себе мать и все такое. А недавно он даже мне заявил, что я оставила ребенка в опасности, и к этому нужно привлечь внимание опеки.
– Это где же ты так отличилась? – поразилась мать.
– Мы в бассейн ходили. Ты же знаешь, у меня тренировки по будням. Кире я всегда беру билет на свободное плавание, чтобы она не скучала. Да и спорт ей полезен. Ну так вот, она там на свободной дорожке с ребятами кувыркалась, как откуда ни возьмись появился Павел и закричал на весь бассейн, что пока матери не пойми чем заняты, их дети предоставлены сами себе, никто за ними не наблюдает.
– Ну так Кира взрослая девочка, правила поведения на воде знает и плавает хорошо, – удивилась Светлана Михайловна.
– А Павел решил, что дети должны плескаться в лягушатнике или стоять вдоль стеночки, чтобы не дай бог чего не вышло.
– Это же абсурд! Там много детей плавает и взрослых тоже, – не поверила мать.
– Это уже неважно. Он так вопил, что у всех создалось впечатление, будто дети были буквально на волоске, пока их мамаши сплетничали в другом углу бассейна. В общем, было довольно громко, и никто не стал разбираться. Ты же знаешь, стоит только кому-то выпучить глаза и погромче заорать, как все сразу поверят в опасность.
– Да уж… А тебе он что сказал? – поинтересовалась мать.
– А мне сказал, что если я не отпущу дочь к нему, то он подаст в суд на опеку над Кирой, – огорошила мать Анна.
– Как это? – растерялась женщина. – Да и зачем ему Кира, когда у него свой ребенок есть?
– Да говорю же тебе, им нянька нужна. Ирина молодая, ей гулять хочется, финансы позволяют, потому что Павел всегда хорошо зарабатывал. Но он при этом довольно прижимистый, ты же знаешь, нанимать никого не будет, если бесплатная нянька есть!
– А сама Кира как к этому относится?
– Да не знаю я, мам, – устало вздохнула Анна. – Ей Артемка нравится. И ухаживать за малышом ей пока в новинку, поэтому все интересно.
– А что она говорит по поводу того, чтобы переехать на две недели к папе?
– Да она вроде не против. Ей интересно, я же говорю тебе.
– Ну так, может, пусть и попробует? – опять спросила Светлана Михайловна. – Может, ничего страшного?
– Тогда зачем он всю эту дичь творит? В смысле Павел. Зачем нас подстерегает и кричит о том, что я плохо исполняю родительские обязанности?
– Да, этого я тоже понять не могу, – задумчиво согласилась мать.
– Это все ты, ты виновата! – кричал Павел во дворе суда, тыча в бывшую жену пальцем. – Ты Киру против меня науськала! Если бы ты ей в ухо не шептала, она бы ничего такого не устроила!
– Я виновата?! – поразилась Анна. – Я отпускала к тебе Киру, она жила у вас два раза до того, как мы уехали в отпуск! Я выполнила свою часть договора, а когда вернулась из поездки, то меня ждала повестка в суд! Ты не думаешь, что это ты поступил нечестно?!
Женщина была возмущена, голос дрожал от испуга, она все еще не отошла от того, что произошло в зале суда.
– Я поступил честно! Я рассказал судье правду о том, какая ты мать!
– Да? И какая же я мать?!
– Тебе вечно некогда! Ты занята только работой и своими походами на плаванье, танцы, куда там еще! Ребенок без присмотра, голодный и брошенный один в квартире!
– Папа, хватит! – вдруг подала голос молчавшая до сих пор дочь. – Мама хорошо обо мне заботится. Она всегда берет меня с собой и в бассейн, и на танцы, я тоже там занимаюсь, только в другой группе.
– А у нас Ирина ни за что не оставила бы тебя где-то в «другой группе». Ты же была у нас, разве Ирина плохо ухаживала за тобой? Готовила тебе еду, накрывала на стол. Она бы каждый день встречала тебя из школы и проверяла бы твои уроки, – увещевал отец.
– Мне не надо греть еду, я и сама могу, не маленькая, – буркнула дочь. – И уроки со мной учить не надо. И с Артемкой играть, конечно, интересно, но когда вы уходите каждый день, с ним не очень-то весело.
– Но ты же говорила, что тебе хорошо у нас, что ты любишь братика и Мурзика? – не отставал отец.
– Да, я так и говорила, – подтвердила девочка. – Но я не знала, что ты собираешься отобрать меня у мамы навсегда! – выкрикнула она.
На глазах Киры выступили слезы.
– Я сказала судье правду, я не хочу жить с тобой и Ириной, я хочу остаться с мамой! Мне у нее хорошо, а все плохое, что ты сказал – неправда!
– Но ты понимаешь, что ты подвела меня, дочь? – зашел с другой стороны Павел. – Ты взрослая девочка и должна нести ответственность за свои поступки. Ты говорила, что тебе хорошо жить у нас, и я собрал серьезных людей, чтобы они помогли нам с тобой жить одной семьей, а ты вот это все устроила! – он развел руки, показывая масштаб предательства дочери.
– Перестань давить на неё! – резко прервала Анна. – Это ты всё устроил, обманул всех вокруг, а теперь пытаешься свалить вину на ребёнка!
– Ничего я не подстраивал! – оборвал её Павел. – Я просто сказал правду. Я отец и имею полное право бороться за опеку, если мать не справляется со своими обязанностями. А ты наверняка настроила Киру против меня! Что ты ей наговорила?
– Мама ничего мне не говорила! – с вызовом ответила Кира. – Это моё решение. Я хочу жить с мамой, а к вам могу приходить по выходным, как раньше. Но переезжать к вам я не хочу.
– Вот как?! – холодно бросил Павел. – Ну, раз ты сделала свой выбор, тогда и последствия принимай. Ты взрослая девочка, должна понимать, что за каждое решение нужно платить. Предательство, даже со стороны подростка, прощать нельзя. Больше никаких подарков, никаких денег, кроме алиментов. Учись жить с этим!
Он резко развернулся и ушёл, не оглядываясь. Анна обняла дочь, которая разрыдалась, но вместе с этим почувствовала облегчение.
Как и обещал, Павел больше не выходил на связь с Кирой, не дарил ей подарков и не помогал деньгами. Он явно надеялся, что дочь изменит своё мнение.
Но Кира не жалела о своём решении. У неё остались мама и бабушка – те, кто любили её искренне, без условий и манипуляций.