Сегодня он уйдёт с вещами от жены Любы к Марине. Новый год – новая жизнь. А с сыном, с Ромкой, он будет встречаться. Дима считал, что отцом был хорошим. Сменил профессию ради семьи. Был преподавателем — стал руководителем в торговой компании. Конечно, контингент в этих сферах различался. В институте не было таких… Марин. Оборотистых, хватких. Красивых…
— Честно? – спросила Марина, заглядывая Диме прямо в глаза.
Он кивнул. Они сидели в её машине. Это был не первый разговор на тему «Ну когда же?» Дима сам был виноват. Он сказал слова, которые не нужно было говорить. Дима сказал Марине «люблю». Не просто так – нет, он действительно влюбился. Дома с женой были бесконечные скандалы. Из-за всего. В основном, из-за плохо налаженного быта. Дима и правда мало что делал дома. Мало времени проводил с семьёй. Он только начал зарабатывать какие-то деньги и тут встретил Марину. Любовница – удовольствие не из дешёвых. Дима часто пытался задуматься, что началось первым: скандалы дома или его связь с Мариной. Пытался вспомнить, но что-то постоянно отвлекало. То работа. То жена со скандалом. То Марина со своими поцелуями. Вот и сейчас…
Марина потянулась через торпеду и поцеловала Диму. Улыбнулась Диме и сказала:
— Я тогда и уезжать не буду. Я тебя тут подожду.
— Хорошо.
Ну, раз решили, так и решили. Сегодня он уйдёт с вещами от жены Любы к Марине. Новый год – новая жизнь. А с сыном, с Ромкой, он будет встречаться. Дима считал, что отцом был хорошим. Сменил профессию ради семьи. Был преподавателем — стал руководителем в торговой компании. Конечно, контингент в этих сферах различался. В институте не было таких… Марин. Оборотистых, хватких. Красивых…
Дима прошёл последний раз домой тропинкой от парковки до подъезда. Поднялся по ступеням на третий этаж. Вошёл в квартиру. Потоптался в коридоре – дома было темно. Куда-то он ушли в канун праздника. Куда же? Может, в гости к тёще. Любка там снова жаловаться на него будет, чтобы тёща повлияла на зятя. Нет, правильно он решил уходить.
На вешалке висела куртка жены. Значит, ушла в шубе. Шуба была недорогой и искусственной, но красивой. Походила на натуральную. Научились же делать, собаки! Любе шуба нравилась, она всё благодарила за неё Диму. Что-то вспомнилось… он отогнал от себя эти мысли. Решил, значит решил.
Дима снял пуховик и прошёл в комнату. В гостиной были разбросаны Ромкины машинки. Валялся несобранный конструктор – сын что-то говорил. Кажется, что не может присоединить одну деталь.
На столе стоял недопитый чай. Домашнее платье жены было небрежно брошено на диван. Дима решительно прошёл дальше, в спальню.
Чемодан лежал на шкафу. Дима достал его и начал складывать свои вещи. Решительно и уверенно. Внизу ждёт женщина его жизни, всё уже обговорено не раз. А Любе… Любе он просто напишет записку. Ещё одной ссоры Дима просто не переживет.
Он начал закрывать дверцы старенького шкафа. И тут правая дверца сорвалась с верхней петли.
— Ого! – нахмурился Дима.
Он пошатал дверь и понял, что так её вряд ли можно оставить. Она ведь может упасть Любе на ногу, покалечить. А то, не дай Бог, на Ромку свалится. Он же ещё маленький, лезет везде.
Дима сходил в коридор за инструментами. Перебрал шурупы в банке, включил шуруповерт. Прикрутил дверцу на место. Отлично! Дима покачал дверцу туда-сюда. Держалась как новенькая! Ощущение инструмента в руках Диме понравилось. Он прошёлся по квартире – мало ли. Может быть, ещё что-то отваливается.
Вспомнил, что давно обещал Любе повесить картину. Она сиротливо стояла у стены, а планировалось, что должна висеть над столом. Дима нашёл подходящий шуруп. Взял дюбель, просверлил дыру в стене. Вставил туда дюбель, вкрутил шуруп. Все идеально получилось. Дима повесил картину. И тут увидел, что на ней. Там мела метель, шла женщина и вела за руку ребёнка. Вдвоём. Третьего человека на картине не было. Не было мужчины, который бы держал в своей руке вторую ручку ребёнка. Какой умник это нарисовал? Жена работала в галерее, в искусстве она разбиралась. Дима скривился, как от зубной боли, и отвернулся от грустной зимней картины.
Телефон свой Дима оставил в пуховике. Во внутреннем кармане завибрировал телефон – звук Дима отключил. «Марина, склад» — светилось на экране даже сквозь подкладку. Он не слышал телефон. Он ходил по комнате в раздумьях. Вдруг закралось подозрение, что Дима что-то делает не так. Неправильно.
В машине у подъезда Марина уже начала нервничать. В какой квартире живёт Дима, она не знала. Но что-то долго он свои вещи там собирает. Марина решила позвонить. Гудки шли, но абонент отвечать не торопился. Марина кусала губу. Становилось прохладно. Она завела мотор, включила обогрев. Ладно, подождёт ещё… она этого дня полгода ждала.
Дима прошёлся с шуруповёртом по всей квартире, подкрутил дверцы шкафов, подтянул шурупы в петлях межкомнатных дверей. Где же Люба с Ромкой? Ну неужели правда опять мамаше своей жалуется на него? Жена, тоже мне! Никакого единодушия с собственным мужем.
Дима пощёлкал выключателями во всех помещениях. В кухне перегорела лампа в потолке. Одна из восьми. Он покупал, точно помнил, что покупал новую. Дима нашёл в ящике лампу и вкрутил вместо перегоревшей. Кухня сразу стала какой-то более уютной, что ли. Может, чаю попить?
Он пошёл мыть руки. Мыл и смотрел на три щётки в стакане. Надо щётку свою забрать. Или уж новую купить? Мучаясь этими мыслями, он вытер зеркало над раковиной. Что-то вода плохо проходит… Дима нашарил вантуз за унитазом и пробил заодно уж и раковину. Порядок!
Потом зачем-то почистил её. Раковину. Сыпанул порошка и прошёлся губкой. Люба вечно забывала об этих мелочах. Пол мыла да пыль вытирала. А зеркала? А раковины?
Щётку решил не брать. Что такое щётка? Новую купить, да и всё. Новый год, новая жизнь. Новая щётка.
Он проходил из ванной на кухню по коридору, но так был занят своими мыслями, что снова не услышал вибрацию телефона в кармане куртки. Марина продолжала названивать. Телефон извивался в кармане, требуя, чтобы его достали. Никто не спешил ему на помощь. Приходилось разрываться впустую.
Марина, не дозвонившись в который раз, психанула. Она кинула телефон в углубление на торпеде и сдала назад, собираясь развернуться и покинуть чужой двор. Что она, в самом деле, нанималась тут ждать его часами? Ну, видный мужик, да. Нравится ей. И в постели у них всё прекрасно. Да и вообще, тридцать лет. Замуж пора выходить. Марина резко нажала на тормоз. Вернулась на место. Очередь из женихов за ней что-то не стояла. А этот – интеллигентный. Умный. Внимательный. Заботливый. Подождёт ещё немного, пожалуй. Марина снова набрала номер Дмитрия. Ничего… только тоскливые размеренные гудки.
Дима устал немного, пока приводил квартиру в порядок. Он достал воду из холодильника, попил. Оценил содержимое холодильника. Стало как-то грустно. Праздник же скоро! А у них там яйца да капуста. Дима пошёл в коридор и оделся. Спустился вниз. Выглянул, как вор, из подъезда. Марина сидела в машине со светом. Что-то там печатала в телефоне. Его не заметила. Дима кенгуриными прыжками убежал за дом. В кармане куртки прозвучало короткое «З-з». А! Маринка пишет ему, наверное. А зачем? Вот придёт он, она всё ему и скажет. Хотя, надо её как-то успокоить. Дима быстро написал сообщение: «Не волнуйся! Скоро буду». Отправил.
В магазине Дима затарил полную телегу. Очереди не было. Что такое? Все уже всё купили? Он расплатился и побежал в сторону дома. Обратно в подъезд Диме тоже удалось пробраться незамеченным. Дома он выгрузил всё в холодильник и улыбнулся. Ну вот! Говорил же, что он хороший отец.
Пока загружал еду в холодильник, семейная фотка на дверце, прикрепленная на магнит, покосилась. Дима поправил снимок. Они на фото улыбались все. Ромка обнимал маму и папу за шеи. Такой темноволосый, кареглазый, радостный. Счастливый мальчик. Правильно Дима решил уйти. Если они с Любой продолжат ссориться, Ромка скоро перестанет быть таким счастливым.
Марина получила сообщение. Улыбнулась. Откинулась на сидение, закрыла глаза. Включила музыку погромче.
Перед тем, как пойти в магазин, Дима запустил стирку. Сейчас он решил заодно пропылесосить. Пока пылесосил – стирка закончилась. Дима развесил бельё. Напоследок ещё поменял прокладку в кухонном кране. И деталь конструктора, которую Ромка не мог прикрепить сам, Дима тоже приладил. Ну, всё. Что мог – сделал. Пора и уходить. Он взял чемодан, вынес в коридор. Решительно оделся и обулся. Взял чемодан. Пора!
Дима хлопнул себя по лбу и поставил чемодан на пол. Вытащил кошелек из кармана. Достал все наличные деньги. Положил на тумбу в коридоре. Ну теперь точно всё. Он вышел в подъезд. Закрыл квартиру на ключ. Спустился. Лифт снова ждать не стал – пошёл по лестнице.
Люба с Ромой возвращались из магазина. Они поднимались в лифте. А Дима вышел на улицу с чемоданом и обнаружил, что Марине надоело сидеть в машине. Она ждала на улице, подпрыгивая от холода. Увидела Диму с чемоданом и улыбнулась. Махнула ему рукой. И тут он, неожиданно для себя, попятился. Подъездная дверь ещё не закрылась. Дима заскочил обратно и потянул её на себя, преодолевая сопротивление доводчика. Что он творит, Господи?! Куда собрался?
Марина опешила. Она рванула в машину, схватила сотовый и позвонила Диме. Снова гудки… снова никто не снял трубку. Ну вот. Рыбка сорвалась с крючка. И что она опять сделала не так? Передавила? Марина села за руль, завела мотор и уехала. Был обидно. И жалко времени, потраченного на бесперспективные отношения. И праздник непонятно с кем теперь встречать…
Дима открыл дверь и увидел, что в квартире горит свет. Он быстро втиснул чемодан на антресоли. Схватил деньги, лежащие в коридоре, сунул в карман. Фу-ух… вроде больше нигде не наследил.
— Дим, ты? – крикнула Люба из кухни. – Я готовлю ужин!
— Я, я, — пробормотал он, разуваясь.
— Папа! – Ромка прибежал в коридор. – Спасибо, что приделал макушку!
— Верхушку! – машинально поправил Дима.
Кто вообще придумал ёлки-конструкторы? Ещё и такие, у которых верхушка не крепится детскими ручками.
Интересно, Люба заметит, что Дима приложил мужскую руку к быту? Наконец-то… приложил наконец-то, в смысле. Он прошёл на кухню:
— Где вы были? – спросил.
Жена повернулась к нему от плиты.
— Мы покупали подарки. Тебе под ёлочку положим 31 числа. Ты хочешь подарок под ёлочкой, Дим?
— Под какой? Конструктор Ромкин, которая?
— Во-во! – сказала Люба.
И многозначительно посмотрела на него. Дима хлопнул себя по лбу и пошёл обуваться.
— Да не ходи уже. Поздно. Завтра купишь ёлку. Сейчас ужинать будем.
— Хорошо. Через пять минут приду.
Дима быстро пронёс чемодан в спальню и быстро разобрал. Фу-ух. Ну вот, кажется всё успел. И что на него вообще нашло? Надо завязывать эти походы налево. Дима не хотел терять свою семью. Сегодня он точно это понял.