— Оксана, дочка, ты где?
— Мам, я задержусь на работе.
— А что случилось?
— Ничего не случилось, мама, просто мне нужно доделать кое-что.
— А дома нельзя доделать? — Нет, мам, всё, я позвоню.
Ирина Сергеевна тяжело вздохнула.
Почему она так груба с матерью? Можно же понять, что мама переживает. Что значит «доделать работу»? Есть рабочий день, есть устав компании, разве можно перерабатывать?
Ирина сама работает в отделе кадров и прекрасно всё знает. Завтра же позвонит этому Авдотьеву и предъявит ему. Что это такое, ребёнок пришёл работать, а они…
Увидели, что девочка покладистая, работящая, и всё на неё свешивают.
Ирина знала Авдотьева — он её одноклассник. Вот и пристроила дочку по знакомству.
Ирина подошла к окну, нервно кутаясь в кружевную шаль, которая была больше для красоты, чем для тепла. Это была шаль её мамы, а у Ирины с матерью была тесная связь, как и с дочерью Оксаной.
Они чувствуют друг друга.
Мама была целым миром для Ирины, а теперь Ирина является такой вселенной для своей дочери Оксаны.
Мама одна растила Ирочку. Отец ушёл, когда Ирочке было три года, и мама больше замуж не вышла, посвятила себя воспитанию ребёнка.
Ирочка росла послушной, спокойной, непроблемной девочкой.
Окончила школу не на пятёрки, но и без троек, поступила в институт, выучилась. И вот с Ирочкой приключилась любовь.
Нет, не просто любовь — ЛЮБОВЬ!
А мама предупреждала, мама всё знает наперёд и оказалась права.
Паша оказался подлецом, хоть и ползал на коленях, умолял, говорил, что не изменял. Но Ирина верит маме. Разве мама пожелала бы плохого своей единственной дочери?
Так Ирина с маленькой Оксаной оказалась у мамы. Она поселилась в своей комнате, и всё пошло своим чередом. Конечно, Ирина плакала и переживала. Ведь она по-настоящему любила Пашу, а он оказался подлецом…
Долго ходил, умолял, требовал встреч с Оксаной, но мама не позволяла, охраняла Ирину от этого подлеца. Потом он пропал, алименты присылал исправно, хотя мама запрещала их брать. Позже смирилась, и они решили копить деньги для Оксаны.
Мама заболела и быстро погасла, оставив Ирину одну с её проблемами. Ирина до сих пор не может отойти от этой утраты, Оксана тоже тяжело переживала уход бабушки. Может, не так сильно, как Ирина — она ушла с головой в работу. Бедная девочка…
Что-то её долго нет. Надо позвонить и сказать, чтобы заканчивала. Ирина выглянула в окно и… что это?
У подъезда стоит Оксана, и не одна, а с каким-то молодым человеком…
Ирина резко открыла окно и позвала дочь.
Оксана быстро попрощалась и забежала в подъезд. Парень, как показалось Ирине, недовольно глянул вверх и ушёл, слегка ссутулившись.
Кровь прилила к вискам Ирины. Что это ещё за новости? Какие мальчики? Она немного успокоилась, пока дочь поднималась в квартиру.
— Оксаночка, уже поздно, и я…
— Да, мам, задержалась немного. Сергей подвёз меня домой, ему по пути.
— Сергей? А кто это? — как можно беззаботнее спросила Ирина, но сердце её сжалось.
Женщине показалось, что дочь немного запнулась.
— Сергей — брат моей коллеги. Он заезжает за ней, чтобы отвезти домой, а сегодня подбросил меня.
Ирина вдруг почувствовала, что дочь не врёт, но не договаривает. И она постаралась свернуть разговор.
Как всегда, поговорив за ужином о работе и бабушке, они разошлись по своим комнатам.
На следующий день Ирина задержалась на работе. Придя домой, она не обнаружила дочь.
— Алло, Оксана, ты где, дочка?
— Мам, я на работе, понимаешь, я…
— Опять? Что такое?
— Мам, я же не на гулянке. Ужинай без меня.
— Как это ужинай? Алло! Оксана! Оксана… Ты слышишь меня?
Но дочь уже отключила телефон.
— Нет, я позвоню. Я решительно позвоню этому Авдотьеву. Это что ещё такое?
Оксана пришла поздно. Глаза её блестели, и… Боже мой… что это?
— Оксана, девочка моя, от тебя пахнет алкоголем? Ты пила?
— Немного шампанского, мам. Мы отмечали день рождения коллеги.
— Что? Ты обманула меня, Оксана? — прошептала Ирина. — Ты врёшь мне? Дочь? Врёшь и пьёшь? Что бы сказала бабушка?
— Мама, мне двадцать четыре года!
— И что? Ты думаешь, что это много? Ты считаешь, что в двадцать четыре года ты уже взрослая? Хорошо, делай что хочешь. Мне всё равно. И что это за «шампусик»? Фу! Что бы бабушка сказала, стыдись!
Ирина Сергеевна заплакала и ушла к себе в комнату. Она ожидала, что Оксана всё поймёт и придёт извиниться, но… дочка и не думала просить прощения. Немного подождав, Ирина пошла посмотреть, чем занята дочь. Девушка мирно спала в своей комнате.
Утром Оксана, как ни в чём не бывало, болтала с матерью, хоть Ирина и старалась показать свою обиду, опуская голову, отводя взгляд и отвечая односложно. Но Оксана будто этого не замечала, продолжала весело говорить и смеяться.
У Ирины весь день было скверное настроение, болела голова. Она решила наказать дочь молчанием и целый день не звонила ей.
Ирина то и дело брала телефон, чтобы проверить, не написала ли дочь сообщение, не пропустила ли звонок, но нет…
Когда Ирина вернулась домой после работы, она собиралась с мыслями, чтобы поговорить с дочерью — её не устраивало то, что начало происходить.
Ирина нервно ходила по кухне, выглядывая в окно, и вдруг замерла.
Она увидела свою дочь с тем же молодым человеком, и они… целовались.
— Оксана, быстро домой! — крикнула Ирина из окна.
Едва дочь переступила порог, Ирина Сергеевна набросилась на неё.
— Что ты себе позволяешь? Ведёшь себя как… как… Подумай, что бы бабушка сказала?
— Хватит, мама, хватит! Я хочу жить, понимаешь? Влюбляться, гулять с друзьями! Прости, родная, скажу крамольную вещь: всё это стало возможным после того, как бабушки не стало.
— Оксана! — прошептала Ирина Сергеевна. — Что ты говоришь? Как тебе не стыдно? Как ты смеешь? Ты… ты… чудовище!
— Я? Я чудовище? Мама, очнись! Вылезь из своей скорлупы, посмотри, как ты проживаешь свою жизнь! Ведь у тебя её нет! Ты жила так, как хотела бабушка. А я так не хочу, слышишь?
Оксана разделась и прошла в свою комнату, хлопнув дверью.
Ирина горько заплакала, она рыдала до тех пор, пока не начала икать. Мама давно бы уже утешила Ирочку, приласкала, накапала капельки, а потом они пили бы чай с мятой на кухне.
— Мамаааа, мамочкаааа… — плакала Ирина.
Она долго рыдала, так и уснула, а утром встала с больной головой и опухшими глазами.
Оксана снова вела себя как обычно: позавтракала, чмокнула мать в щёку и убежала на работу.
Ирина не знала, что делать. Она решила позвать Евдокию, свою старшую двоюродную сестру, которая годилась ей в тётки.
Евдокия приехала вечером. Ирина уже была дома, а Оксаны не было.
Увидев сестру, Ирина разрыдалась, бросилась к ней на шею.
Плача и заикаясь, она всё рассказала Евдокии — как тяжело без мамы, как Оксана отбилась от рук, и что она вытворяет.
Евдокия слушала, попивая чай, а Ирина всё плакала и плакала.
— Оксана права, — спокойно сказала сестра. — Тётя Зина сама не жила и тебе не дала. Упокой Господь её душу, она вовремя ушла и не успела жизнь Оксане испортить.
— Что ты такое говоришь, Дуся?
— А то… Живёшь в своём придуманном мире. Мать твоя, прости Господи, сама не жила и тебе не дала. Это ведь она Пашку твоего оговорила.
— Нет!
— Да. А теперь ты Оксане жизнь портишь. Встряхнись и начни жить, пока не поздно.
— Какую жизнь, Дуся? Какую? Она у меня уже прошла…
— Что? Тебе ещё и пятидесяти нет! Не выдумывай, Ирка. Мужика себе найди, съезди куда-нибудь, на концерт сходи, в кино, в музей…
— Ты смеёшься? Маме полгода нет, а я развлекаться?
— Дура ты, Ирка, как есть дура. Отстань от девки, мой тебе совет — не трогай её.
Евдокия собралась уходить и в дверях столкнулась с Оксаной.
— Ой, тёть Дуся, ты уже уходишь?
— Ухожу, детка. На выходные приеду, пойдём с мамой в кино.
— Правда, мамочка?
Ирина неопределённо кивнула.
Оксана запрыгала на одной ноге, чмокнула уходящую тётку в щёку и закружила маму по комнате.
Ирина долго сопротивлялась, но жизнь тихонько входила в неё, вливалась по капле, расцвечивала щеки румянцем, зажигала глаза.
— Прости меня, мамочка, — шептала в темноте Ирина. — Я зарегистрировалась в соцсети, и знаешь, меня нашёл Паша.
Он давно живёт один, в разводе. А у Оксаны есть младший братик, такой милый мальчик.
Паша позвал меня на свидание, мама. И знаешь… я согласилась.
Оксана встречается с Сергеем. Она уже познакомила его с мамой и папой. Да-да, у Оксаны есть папа, и он не такой плохой, как ей говорили.
Конечно, Оксана любит бабушку и скучает по ней, но жизнь продолжается.
А ещё Оксана очень рада за маму — ведь всю жизнь она любила одного мужчину, Оксаниного папу.
— Бабулечка, помоги маме, чтобы она была счастлива, пожалуйста. Ты ведь любила её, я знаю, любила нас обоих.
И кажется Оксане, что бабушка стоит и тихонько улыбается.
Поможет, решает Оксана, обязательно поможет.
Ведь жизнь продолжается.