Маша услышала крики ещё на лестнице, подходя к своей квартире. Эти звуки стали для неё столь обыденными, что теперь они только раздражали.
— Пропойца несчастный, когда же у тебя уже глотка разорвётся! — раздавался голос Татьяны Игоревны, ругающей своего мужа, Машиного отца.
Маша быстро проскользнула в свою комнату, с некоторым удивлением подумав: «Только обед, а папа уже напился. Кажется, он каждый раз умудряется превзойти самого себя».
Отца слышно не было — как обычно, он молчал, не отвечая на крики жены, оставался тихим и безобидным алкоголиком.
Когда её гнев утих, Татьяна Игоревна заглянула к дочери в комнату.
— Маша, ты уже дома? Будешь обедать?
— Нет, мам, я в школе поела. Подожду Андрея.
Андрей, старший брат Маши, был серьёзным и целеустремлённым парнем, который стажировался в нефтяной компании. Маша тоже не отставала — она заканчивала одиннадцатый класс с отличием и уже планировала поступление в институт.
Татьяна Игоревна часто любила повторять, что, слава Богу, хоть дети пошли в неё, а не в своего алкаша-папашу. А вот в этом Маша с Андреем были не уверены, хотя предпочитали помалкивать. Но насчёт образования было как раз наоборот, у отца было высшее и была когда-то престижная должность. Только вот большая любовь к горячительным напиткам сгубила его карьеру и круто понесла вниз по наклонной. Сколько Маша себя помнила, в их семье было всегда так – мама кричала, отец пил. Пил и молчал.
Немного передохнув после школы, Маша попыталась сосредоточиться на учебниках. «На носу» были выпускные экзамены. Но, это было сделать сложно, учитывая, что в соседней комнате продолжала бушевать мама. Иногда девушка удивлялась, откуда в маме столько сил и энергии, как она может беспрестанно кричать. Другая на ее месте давно бы смирилась и махнула рукой, но только не Татьяна Игоревна! Она практически никогда не умолкала, когда муж был дома. Даже когда он был трезв, она не переставала пилить мужчину. Иногда Маше так хотелось посидеть в тишине и не час-два, а день-два или даже больше.
И, к её ужасу, это случилось совсем скоро. Татьяна Игоревна перестала кричать, когда мужа не стало…
Ранней осенью отца Маши нашли на улице случайные прохожие. Он лежал на какой-то лавочке в парке, тихонько скрючившись и так и не разогнувшись. Самое интересное, что мужчина был трезв и умер от инфаркта. Когда ему стало плохо, он не позвонил, не позвал на помощь, а тихо скончался на лавке, так же тихо, как и жил последние годы. Маша с братом понимали, почему так случилось, почему приступ застал отца вне дома. Домой мужчине возвращаться не хотелось. Тут его ждала громогласная жена.
И несмотря на это, Маша маму ни в чем не винила. Женщину можно было понять. Столько лет жить с пьющим человеком, конечно же, никакого терпения не хватит!
Татьяна Игоревна резко притихла и даже всплакнула на похоронах. Хотя, была в ней какая-то непонятная злость, словно бы ее муж умер специально, чтобы ускользнуть от нее, не дать ей высказаться, что она думает по этому поводу.
Сразу после похорон старший брат Маши сказал, что ему предложили работу аж в другом конце страны, и он согласился. Это было странно. Зачем нужно уезжать так далеко, когда есть работа под боком, в своем городе? Татьяна Игоревна, так и вовсе, обиделась на сына, говоря, что негоже оставлять семью в такой тяжелый момент. А Андрей был непреклонен.
Он не разрешил сестре проводить его в аэропорт, но перед отъездом зашел к ней в комнату попрощаться. Крепко обнял, заглянул в глаза.
-Ну, удачи себе, сестрёнка. Прими совет старшего брата, как закончишь институт тоже уезжай, уезжай куда-нибудь подальше.
-Андрей, ты что? Мама осталась совсем одна, а если ещё и я уеду, как же она?
-Поменьше бы пилила папу, может, и не осталась бы одна, — сдвинул брови Андрей.
-Ну, как его было не пилить, он же пил, пил беспрестанно.
-Ты была ещё маленькая и многого не помнишь. Но пить папа начал не просто так. Придирки мамы к нему начались гораздо раньше, чем его алкоголизм. Ладно, я надеюсь, ты никогда не поймёшь, о чём я говорю.
Брат уехал, оставив Машу в лёгком недоумении. Почему он злится на маму, вот же она ходит, как вот опущенная. Теперь кричать не на кого…
Оказалось, что кричать мама может и на дочь! Это случилось буквально через несколько дней после отъезда Андрея. Учась на первом курсе института, Маша познакомилась со старшекурсником, и как-то сразу завертелись между ними отношения. Однажды вечером они долго гуляли по городу, не в силах расстаться, и в итоге Маша вернулась домой позже обычного. Мама ждала ее мрачнее тучи.
-Что ты шляешься? На улице ночь! Мать дома одна, а она шляется. Как ты можешь вообще оставлять меня одну так надолго? Это после того, что случилось в нашей семье.
-Мама, я же тебе звонила, говорила, что задержусь.
-Задержится она, эгоистка несчастная. Тебе там хорошо, ты развлекаешься, а о матери не думаешь. Я сижу здесь, в четырех стенах.
Маша не стала больше оправдываться, решив, что мама права. Женщине тяжело пока находиться одной, и Маша должна больше бывать дома, чтобы дать маме привыкнуть к новому положению вещей.
Девушка постаралась не задерживаться по вечерам. Однако и это не спасло ее от гневных вспышек Татьяны Игоревны.
-Господи, ну кто так суп варит? Поджарку надо класть в последнюю очередь. Маша, да ты совсем безрукая, хлеб так не нарезают!
Постоянные придирки матери сводили Машу с ума, и самое интересное, что, поорав на дочь, Татьяна Игоревна словно бы оживала и расцветала. Постепенно девушка начала понимать, что мама уже привыкла так жить и по-другому, просто не может.
К последнему курсу Маша решила выйти замуж за того самого старшекурсника, с которым начала встречаться, едва поступив в институт. Может быть, в глубине души Маша и понимала, что он не годится на роль мужа, но уж больно хотелось девушке побыстрее вырваться из отчего дома.
Не получилось!
Парня, за которого собралась выходить Маша, звали Дима, и, в принципе, он был неплохой, но уж больно ветреный и незрелый. Но, как ни странно, подружился с Татьяной Игоревной. Он первый предложил Маше после свадьбы жить у неё.
-Ты что, Дима?!! -возмутилась Маша. — Мы же с тобой планировали снимать квартиру.
-Татьяна Игоревна говорит, что это глупо, и тут я с ней согласен. Маш, зачем нам с тобой платить деньги за съём, когда у вас трёхкомнатная квартира? К тому же, у тебя такая хорошая мама, мы с ней очень поладили.
Маше показалось, что вокруг неё сжимается тугое кольцо, ей уже никогда не вырваться из этого замкнутого круга. Самое страшное, что и реальных-то поводов отказаться от предложения мамы у девушки не было. Татьяна Игоревна была сейчас сама доброта, и Дима даже представить себе не мог, как она может кричать.
Представил он себе это сразу после свадьбы. Но новоиспеченного зятя это не ужаснуло, потому что кричала Татьяна Игоревна, по-прежнему, на дочь.
Как? Ну как ты застилаешь постель? Почему в твоем возрасте я должна тебя учить таким вещам? Ты уже замужняя женщина, а нормально даже кровать застелить не можешь!
Зять только ухмылялся, считая, что это нормально — мама учит дочку житейским премудростям. Это неплохо. Так Дима считал до тех пор, пока теща не взялась за него.
-Дима, а не кажется ли тебе, что женатому человеку не следует так часто встречаться со своими друзьями? Вот где ты был до десяти вечера?
Татьяна Игоревна, внезапно решив взяться за зятя, лезла буквально во всё. Она заставляла парня отчитываться за каждый час проведённый вне дома. Контролировала его телефонные звонки.
Дима взвыл, и Маша решила вмешаться, но получила только очередную отповедь.
-Чем ты недовольна, дочь? Я стерегу твой семейный очаг. Мужа всегда надо держать в узде. Дима привлекательный парень, и за ним нужен контроль, чтобы гулять не начал.
Гулять Дима не начал, но из семьи сбежал. Сначала это были редкие ночевки у родителей, причем делал это всегда Дима один. Не может же Маша оставить маму одну! Ну а потом, в один прекрасный день, вернувшись домой, Маша не обнаружила и вещей мужа.
Татьяна Игоревна рвала и метала.
-И когда он успел? Надо же, какой мерзавец, воспользовался моментом, когда я была у соседки, чтобы забрать свои вещи. Ну ничего, Маша, ничего. Поехали к его родителям, мы вернем твоего Диму в семью.
-Не надо, мама, не надо никуда ехать, — повысила Маша голос на мать. — Это мой муж и моя жизнь. Я сама с ним встречусь и во всем разберусь.
А в чем тут было разбираться? Маша давно уже понимала, что к этому идет. Но она встретилась с Димой в городе, в кафе, на нейтральной территории. Перед встречей Дима несколько раз переспросил по телефону, точно ли Маша придет одна.
-Маш, о чем тут разговаривать? Я подал на развод. Ты же и сама понимаешь, что так жить невозможно. Недавно твоя мама потребовала, чтобы я сообщил ей пароль от своего телефона! Это уже ни в какие ворота не лезет! Естественно, я отказался. Она долго кричала о том, что это означает, что мне есть что скрывать. Мне кажется, еще чуть-чуть, и она бы к нам в спальню начала врываться и учить, как правильно, что делать.
-Дима, я же тебе изначально предлагала снять квартиру. Может быть, мы это сделаем сейчас?
Не сказать, что Маше хотелось жить с Димой дальше, но она на все была готова, лишь бы уйти из-под опеки матери. И Дима это прекрасно понимал.
-Маш, ну о чем ты говоришь? Наш с тобой скоропалительный брак развалился по всем швам. Теперь я понимаю, почему ты так сильно хотела за меня замуж. Ты просто хотела уйти от Татьяны Игоревны. Но это не поможет, и ты сама это знаешь в глубине души. Она не может быть одна, она как вампир, подпитывается от окружающих. Она бы и на квартире нас с тобой достала. Маш, ты хорошая, и у нас с тобой могло бы что-то получиться, но только не в таких условиях. Прости.
А за что Маше было его прощать? Дима был прав во всём. Замуж за него она вышла не по большой любви. Они решили расстаться с друзьями. А через пару недель после официального развода Маша поняла, что беременна. Пришлось встретиться с Димой ещё раз. Он настаивал на аборте.
-Сама подумай, зачем тебе сейчас этот ребёнок? Сходиться с тобой я не собираюсь, я уже встретил другую девочку. Кстати, она из детдома. И у нее нет никаких родственников. Так вот, я, если что, от ребенка не отказываюсь. Но тебе-то самой это зачем? У тебя хорошая работа с прекрасными перспективами карьерного роста. Я считаю, что ты должна сделать аборт.
Как ни странно, Татьяна Игоревна так не считала.
-Работа никуда от тебя не денется, а с ребёнком я помогу, – категорично заявила женщина. -Надо рожать.
И опять Маша послушала маму. Нет, она никогда в жизни об этом не пожалела. Свою дочку — Сонечку Маша обожала, к тому же, работу она на самом деле не потеряла, перейдя на удалёнку.
А Татьяна Игоревна рьяно взялась за роль бабушки. Она учила дочку, как правильно обращаться с ребёнком. Как всегда, всё Маша делала неправильно, и вообще, она была полная неумеха.
-Всё, что у тебя получается, это зарабатывать. Вот и иди за свой компьютер, работай. А с Сонечкой я как-нибудь уж сама! — постоянно кричала Татьяна Игоревна.
Маше катастрофически не хватало общения с ребёнком. Татьяна Игоревна полностью переложила на неё все домашние дела, а к Соне практически не подпускала.
-Тш-ш-ш, она спит! Не трогай Сонечку, разбудишь! У тебя что, работы нет? А, освободилась уже? Ну иди тогда ужин приготовь, да и за продуктами сходить не мешало бы, — отдавала указания Татьяна Игоревна.
Вот и не было ничего удивительного в том, что когда Соня заговорила, мамой она назвала Татьяну Игоревну, а не Машу. Маша тогда проплакала всю ночь, понимая, что что-то нужно менять. И опять, в который раз, не смогла переломить ситуацию.
Когда Соня пошла в ясельную группу детского сада, Маше удалось вырваться из дома и пойти на работу. Удерживать дочь на удаленке у Татьяны Игоревны уже не было предлога. На работе Маша познакомилась с молодым мужчиной по имени Роман. Правда, поначалу она обращалась к нему только по имени-отчеству, так как, несмотря на молодость, этот человек занимал руководящую должность и вообще, приехал из столицы, чтобы открывать новый филиал компании в их городе.
Начав встречаться с Романом, Маша поняла, как глупо поступила, выйдя замуж за Диму. Не было там никаких чувств. Даже близко не стояло с тем, что у них происходило с Ромой. С Романом они понимали друг друга с полуслова, и им было настолько хорошо вместе, что в первый же месяц знакомства Маша рассказала о себе всё-всё, полностью описав ситуацию в семье. Хотя и описывать-то почти не пришлось, к этому времени Роман понимал, что что-то у Маши неладно с мамой. Это было понятно уже потому, что встречаться они могли только в рабочее время. А стоило Маше чуть задержаться после работы, как Татьяна Игоревна звонила с истериками, и попрёками. «Как же так? Неблагодарная дочь скинула на неё внучку, а сама где-то шляется.»
На знакомстве с мамой Маши настоял Роман. Маша, в принципе, отнеслась к этому спокойно, помня, что первого мужа дочери мама приняла вполне нормально. Но, сейчас этого не произошло. Татьяна Игоревна приняла Романа в штыки, а после его ухода закатила дочери истерику.
-Что это за столичный парень заезжий? Он сегодня здесь, завтра там! Он разве останется жить в нашем городе? А у тебя дочка, она ходит в садик и ты должна в первую очередь думать о ребенке, а не о мужиках. Какая ты мать после этого! Немедленно порви с ним отношения!
-Нет, мама, — твердо заявила Маша, — мы с Романом решили расписаться. Не переживай, он в нашем городе надолго и, возможно, даже навсегда.
Маша врала, безбожно врала, но не знала другого способа, как утихомирить мать.
-Расписаться они решили, — схватилась за сердце Татьяна Игоревна. — А матери, значит, это нужно сообщать в последнюю очередь. Какая же ты все-таки неблагодарная, Маша. Имей в виду, я Сонечку никуда не отдам. Она привыкла жить здесь, здесь под рукой садик. Хотите расписаться, будете тоже жить здесь.
Маша пообещала маме, что так и будет. И Татьяна Игоревна немного успокоилась. Свадьбы, как таковой, не было. Маша с Романом расписались, а вечером посидели в ресторане с самыми близкими людьми. Со стороны Маши было несколько родственников, а со стороны Романа пара друзей. Самым главным гостем на этой свадьбе был Андрей, брат Маши. С ним Маша не виделась уже года три. Последний раз брат приезжал, когда его жена была беременна вторым ребенком. Сейчас этот ребенок был еще слишком мал, и поэтому Андрей приехал один. И хоть Андрей и редко приезжал, он видел, что происходит, и часто напоминал сестре о своих словах перед отъездом.
-Я же говорил тебе, нужно было уезжать сразу, как только отучилась!
В ресторане, ближе к концу застолья, Андрей отвел сестру в сторону для разговора.
— Мама говорит, что вы будете жить с ней. Это правда?
-Андрей, в том-то и дело, что нет. Я наврала! Я наврала ей первый раз в жизни. Роману через пару дней нужно возвращаться в столицу. Естественно, я с Соней поеду с ним. Я уже даже на работе оформила перевод, но даже не представляю, как сказать об этой маме. Мне кажется, она просто вцепится в нас.
-Так и будет, — ухмыльнулся Андрей. — Если ты скажешь ей правду, она никогда тебя не отпустит. Она на всё пойдёт, поверь мне. Тебе придётся продолжать врать, а я тебе в этом помогу. Помогу вырваться из дома. Временами, когда я приезжал к вам, меня терзали угрызения совести, что я-то успел вовремя слинять, а ты осталась. Твой Рома вроде нормальный, и мне кажется, у вас всё будет хорошо, если только ты найдёшь в себе силы уехать с ним. Уехать навсегда.
Через два дня Татьяна Игоревна растерянно металась между дочерью, собирающей вещи, и внучкой.
-Маша, какая столица? Зачем вы Сонечку с собой тащите, пусть она останется со мной.
-Мама, я же тебе говорю, Роману нужно оформить перевод в наш город. Всё это не займёт много времени, а Сонечке я хочу показать столицу, не такая она и маленькая. Ты и глазом не успеешь моргнуть, как мы вернёмся.
-В самом деле, мам, ты чего? — поддерживал сестру Андрей. — Жена должна быть с мужем, а дочь с матерью, так что пусть они едут. Я пока ещё не собираюсь домой. Побуду с тобой несколько дней.
-Ну, если только так, — вздыхала Татьяна Игоревна. — Но смотри, Маша, не задерживайтесь там! Возвращайтесь до того, как уедет Андрей.
Андрей уехал, а Маша так и не вернулась. Через пару недель после отъезда дочери Татьяна Игоревна орала в трубку охрипшим голосом,
-Маша, ты что творишь, что значит вы не приедете?!! Ты по какому праву забрала из дома Сонечку?
-Мама, по такому праву, что я ее мать. У Ромы ничего не получилось с переводом. Мы поживем здесь еще годик, — в очередной раз врала Маша.
-Какой годик? Ты с ума сошла? Возвращайтесь немедленно, или я сама за вами туда приеду.
Это и ничего не изменит, мама, — стараясь говорить спокойно, возражала Маша. -Даже если ты приедешь, мы не вернёмся.
-А ничего, что у меня вчера было высокое давление и что я плохо себя чувствую? Тебе всё равно, да? Вот так засну и не проснусь утром, и это будет на твоей совести, Маша, только на твоей.
После каждого разговора с матерью Маша долго не могла успокоиться и плакала. Роман пытался её утешить, повторяя, что Татьяне Игоревне нужно время, чтобы привыкнуть к новому положению. Он убеждал Машу не поддаваться на манипуляции, хотя видел, как сильно ей хотелось поехать обратно к матери. Так продолжалось примерно полгода.
Жизнь у Маши постепенно налаживалась: работа шла хорошо, а с Романом они стали настоящей семьёй. Сонечка быстро привязалась к нему и вскоре стала звать его папой. Единственное, что оставалось непреодолимым — это звонки матери, которые каждый раз выводили Машу из равновесия. Вскоре она перестала отвечать, ограничившись голосовыми сообщениями.
Однажды Татьяна Игоревна позвонила, начав разговор удивительно спокойным и даже доброжелательным тоном:
— Маша, я встретила мужчину. Никогда бы не подумала, что в моём возрасте это возможно, но всё же… Он, как и я, вдовец, и очень интеллигентный, спокойный человек.
— Я рада за тебя, мама, — ответила Маша.
Они ещё немного поговорили, и, положив трубку, Маша повернулась к Роману, который внимательно слушал её разговор.
— Ну вот, интеллигентному человеку точно не позавидуешь, — с горькой усмешкой произнесла Маша.