До самого обеда Ольга ходила по двору с хмурым лицом, явно расстроенная. Она была обижена и не произнесла ни единого слова в его сторону. Она намеренно избегала встреч с тем, с кем привыкла делить свои мысли и время.
Чтобы отвлечься от дурных мыслей, Ольга с силой вонзала вилы в небольшую копну скошенной травы за огородом, затем, поднимая тяжелую массу, переносила её в яму. С рывком она сбрасывала влажную траву и сразу же возвращалась за новой порцией.
Иногда тяжесть мыслей брала верх, и она останавливалась, опираясь на черенок вил, стоя с опущенной головой. Были моменты, когда хотелось подойти и объясниться с тем, на кого она злилась, но обида снова возвращала её к работе, заставляя забыть о примирении.
Её собеседник тоже был обижен. Обычно он всегда был рядом, особенно во время таких работ, но не сейчас. Сегодня он остался во дворе, бросая на Ольгу лишь косые, обиженные взгляды, когда она проходила мимо.
Позже он и вовсе обратил своё внимание на их двор, его любимое место во всём огромном мире.
То, что мир большой, он знал, верней догадывался, потому что был мудрым. Когда смотрел на парящих в полёте или улетающих далеко за пределы горизонта птиц, понимал — там мир не кончается. Он простирается дальше – туда, куда так стремится ветер, куда летят облака, и откуда приезжает Антон.
Из-за сына, Антона, и была расстроена Ольга. Вернее, из-за его невесты. Эта девушка не выходила из головы. С той самой минуты вчерашнего дня, как переступила Полина порог этого дома, Ольга была в какой-то тихой внутренней панике. И поделиться этими своими думами она могла только с ним — со своим верным псом и мудрым слушателем — Барсом.
Когда-то его принёс в дом муж Ольги — Виктор.
В своей жизни она сделала одну большую ошибку. Было время, когда они с Виктором расстались, и Ольга со старшим Данилом приехала сюда, в дом родителей, к матери. Ольга, оправдывая себя и развод, хорошо так «приложилась» в адрес бывшего мужа, преувеличивая его грехи многократно и сваливая вину за развод на него.
Но жизнь повернула иначе. Через несколько лет Виктор сюда приехал. Они вновь сблизились и сошлись.
Как известно, мир не любит нас так, как любит нас наша семья. Все тогда судачили, и Ольга жалела о ранее брошенных обвинениях в сторону Виктора. С тех пор старалась болтать поменьше, хотя давалось ей это с трудом, была говорлива. Виктор же наоборот – молчалив и спокоен.
Тогда-то и родился у них поздний Антошка. Разница с Данилом была в семнадцать лет. Данил рано улетел, женился. Встречались не часто.
Как и положено уже немолодым родителям – души в младшем Антошке они не чаяли.
В последние годы Виктор был сед. Из под густых бровей он часто смотрел на жену, без слов говоря о многом. Словоохотливая Ольга и молчун Виктор с живым взглядом тёмных круглых глаз, так вот общались часто:
– Согласен что ль? — она смотрела ему в глаза — Почему нет-то? Вот ведь упрямый. Ну, ладно…
А когда Виктор неожиданно и скоропостижно ушёл, вот точно также из под насупленных седых бровей на неё взглянул Барс. И теперь он стал её собеседником, слушателем и советчиком тоже. Молчавшим советчиком, но таким же правильным, каким был муж.
Сейчас Барс дремал на фанере перед конурой. Обычно это он делал на широком крыльце дома, но сейчас, от обиды на хозяйку, ушёл сюда — в слаженное ещё хозяином своё место.
То ли вспомнился, то ли приснился ему день вчерашний, как приехала сюда новая девушка. Как ждала этой встречи хозяйка! Ох, как ждала! Как красила забор, как вымывала плитку двора, как жаловалась ему на усталость.
Вспоминал, как рассказывала она соседке Ларисе о том, что везёт, наконец, Антон невесту свою городскую на показ и знакомство. А потом наедине говорила ему:
– Ишь ты, Барсик. Думала Ларка, что с её Катькой Антон сладит. Ан нет! Не нужна ему такая. Задница вон больше, чем у матери. А Антон-то разве пара ей: красавец, плечи — косая сажень, да и образование. Ему разве такая девка нужна? – Ольга утёрлась фартуком, – Ишь ты, удумали!
А потом приехал любимый его друг и хозяин Антон с невестой. Барс долго разглядывал её, наклонив голову набок. Другая она была, он таких здесь в посёлке не встречал.
Когда вышли они во двор, девушка присела перед Барсом на скамью и сказала:
– Что смотришь, пёс, не нравлюсь? И кажется, не одному тебе.
Она сняла с ноги, с накрашенных чёрным лаком пальцев шлёпку, сунула Барсу под нос и бросила на огород.
– Апорт! — показала она рукой на огород. — Апорт, я сказала!
Пёс грустно посмотрел на неё своими круглыми глазами, развернулся и медленно отправился к конуре. А там лёг, наблюдая за происходящим. Обувь нюхать ему никто ещё не предлагал.
– Он что у вас — совсем недрессированный?
– Да кто б его тут дрессировал? Но он умный очень, старый уже, — Антон сам полез за шлёпкой невесты.
А когда они уехали, хозяйка Ольга позвала его на крыльцо, наложила ему полную миску мяса, села на стул, сложив на фартук руки. Барс жевал и слушал.
– Ох, Барсик, ох, голубчик мой, да за что ж нам это? У неё татуха на всю шею, десять дырок в ушах, а волосы … Ты видел? Волосы! – Ольга вздыхала и мотала головой.
Барс оторвался от тарелки и поднял на хозяйку взгляд.
– Да, знаю я, что модно, и без тебя знаю! Но скромнее девушка быть должна. Разве я б смогла поехать с матерью жениха знакомиться в шортах драных и шлёпанцах? А? Вот скажи.
Барс глодал кость.
– Молчишь? Потому что знаешь — не смогла бы. Вот и нечего тебе сказать.
Ольга задумчиво посмотрела на жующего Барса, уйдя в свои мысли.
– Как бы отговорить-то его, Барсик? Глаза открыть. Наглая она, бесцеремонная. Посмотри какая худая, облезлая какая-то. Разве пара они?
Пёс прекратил грызть и осуждающим, как показалось Ольге, взглядом глянул на хозяйку.
– Почему нет-то? Интересный ты! — поспешно сказала она, — Ему влюблённость глаза застит, так надо ж помочь. Сын ведь. Объяснить, что дрянную невестушку нашёл, мало что ли хороших девок! Вон хоть Катька Ларкина. И та лучше!
И уже отвернувшись от пса, резко взяв пустую миску и заходя в дом, добавила:
– И не буду я тебя слушать, дурака старого, завтра же позвоню ему, поговорю. Я ему мясо хорошее отдала, а он … Глупый пёс!
Барс взял в зубы кость и отправился к себе.
Ольга почти не спала всю ночь, мысли кружили, не давая ей покоя.
Как же её сын собирается строить жизнь с такой женой, которая прямо сказала, что не любит и не хочет готовить?
— Так а как же вы тогда жить-то будете? — удивлённо спросила Ольга.
— Мам, да я-то готовить люблю, а заказать еду сейчас вообще не проблема. Времена изменились, понимаешь?
Но Ольга не могла понять. Она знала, что сын не мастер на кухне. Может, что-то и научился в студенческие годы, но это было поверхностно. Да и почему именно он должен готовить, если собирается завести семью с женой? Ей это казалось нелогичным.
— Заказывать еду — это ж дорого, — беспокоилась она.
— Заработаем, — ответила Полина.
— А дети как же? Если пойдут дети?
— Мы пока не планируем детей, — сказала невестка.
Эти слова Ольга прокручивала в голове до самого утра. Как можно не думать о детях?
Под утро она твёрдо решила — надо поговорить с сыном. Объяснить, что порядочные девушки ведут себя иначе, что в семье всегда есть женская и мужская роль, и что женщине предназначено рожать детей и заботиться о доме. Так она видела семейное счастье и не представляла иначе.
Сын просто молод, увлёкся, и она, как мать, поможет ему понять истину.
Она репетировала этот разговор в голове десятки раз, меняя фразы, добавляя аргументы, вспоминая подходящие примеры. Затем встала и написала себе заметки, чтобы ничего не забыть.
Она тщательно рассчитала время, когда сын будет на перерыве на работе, чтобы позвонить и поговорить.
Потом быстро управилась. Надо было скоротать время, и она пошла за огород. Чтоб отвлечь себя от нехороших дум, она с размахом втискивала вилы в кучу скошенной травы и переносила её в яму.
С Барсом она не разговаривала. Удумал учить! А то у неё у самой головы на плечах нет!
Когда подошло назначенное ею самой время звонка, Ольга заранее вышла во двор — связь в доме ловила плохо.
Из конуры выполз разморённый жарой пёс, уселся напротив и наблюдал, высунув язык. Ольга отводила глаза, было ощущение, что вот сейчас встречаться с ним глазами не стоит.
Она дождалась нужных минут и позвонила. Сначала сын спросил о здоровье, и она немного отвлеклась, рассказывая про больную пятку. А потом он спросил:
– Ну как тебе Полина, мам? Правда, классная?
И тут Ольга перевела глаза на Барса, как будто опять ждала совета, тот сразу наклонил голову вбок, а потом вдруг встал и побежал в конуру. Пока Ольга бормотала что-то невнятное, к её ногам легла недоеденная вчера кость — Барс угощал хозяйку.
– Так ведь, вот что, Антон. Ты выбирал. И коли любишь, так и я довольна. Законы ваши современные никак не пойму, но чем могу, помогу всегда. На то я и мама.
Лёгкий ветерок подхватил листок с коленей Ольги. Барс быстро прижал его лапой, не дав улететь.
Ольга закончила разговор, посмотрела на Барса и, улыбнувшись, сказала:
— Может, ты и прав, Барсик. Пусть живут, как хотят… У каждого свой путь, и только им решать, каким он будет.
Затем, глядя на него, добавила:
— Жарко тебе, дружище? Ладно-ладно, убедил. Пойдём на речку освежиться.
Вечером к ней обратилась Лариса, стоя у сетчатого забора:
— Привет, Ольга! Ну как гости твои? Видела, как уезжали. Катька говорит, что невеста у Антона с татуировкой.
— Да, с татуировкой. И что, ничего страшного, сейчас так многие делают. Разглядели же всё, как всегда!
— Так мы ж соседи, волнуемся за Антона, он ведь не чужой нам.
— Ну и чего волноваться? Они счастливы, готовятся к свадьбе. Полина мне понравилась, и главное — сын её любит. А значит, и я уже её люблю.