«Неужели усомнилась во мне, Люда?»: когда прошлое стучится в дверь

- Любимая жёнушка, у меня до того как на тебе жениться тоже какая-никакая жизнь имелась.

Ты толстая и несчастливая, твой муж тебя не любит и никогда не любил.

Пора бы уйти в сторону и уже дать людям насладиться счастьем.

Мы все совершаем ошибки, вот и мы с Толиком совершили такую ошибку когда-то, но теперь навёрстываем упущенное.

Он сам не может никак решиться сказать тебе что уходит от тебя, попросил меня это сделать.

Вот я тебе и говорю, уйди с моего пути…

Людмила сидела и смотрела в монитор.

Буквы прыгали, они никак не хотели собираться в кучу, складываться в слова.

Он сам не может никак решиться сказать тебе что уходит от тебя, попросил меня это сделать.

Перечитала снова женщина: не может решиться, не может решиться…

Било в голове молоточками.

Интересно, как бы банально это не звучало, но у них обычная, простая семья, Людмила всегда считала что счастливая.

Они никогда не ругаются с мужем, так, по мелочи повздорят, но всегда кто-то идёт на уступки, по очереди.

Нет такого, что один всегда подчиняется, а другой приказывает. У них всё делается вместе, без скандалов и склок, без обид и унижения.

Так было всегда, все пятнадцать лет их семейной жизни.

Они не какие-то там суперзвёзды обладающие неземной красотой и притягательностью, что люди хотели бы завладеть ими. Не обладают несметными богатствами.

Простые, обычные люди, Толик не Супермен, да и она, Людмила не принцесса.

Написано было в соцсети для старичков (как выражается старшая дочь), но Люда туда заходит потому, что у неё там шло общение с тётями которые жили одна в другом конце страны, а вторая вообще заграницей. Да со школьными друзьями тоже. И вот на тебе сюрприз такой.

Люда не могла войти на страничку к написавшей, у неё она была закрыта.

Кое-как отработав пришла домой.

Начала наблюдать за мужем да вроде так же ведёт себя, никаких признаков.

А эта, с закрытой странички, Анна М., продолжает бомбить Людмилу письмами, и признанием в любви к её, Людмилиному мужу, Толику.

Люда вида не подаёт держится, но сил терпеть уже нет.

-Людмила Ивановна, вы заболели? — начальница строго смотрит на Люду, её понять можно, квартальный отчёт, о каких болезнях речь.

-Нет, нет. Отчётом голова забита, — улыбается бледной улыбкой Людмила.

-Да вы что, голубушка, не надо так сильно уж, даст бог сдадим всё хорошо будет и отдохнуть вам надо будет, хоть дня три.

-Хорошо, спасибо Татьяна Петровна, — говорит Люда.

А самой реветь хочется, от обиды и несправедливости всего происходящего, ведь эта Анна М. продолжает ей писать гадости, а сегодня сказала сегодня…что Толик ночевать к ней придёт, а скажет Людмиле, что командировка срочная…

Толик позвонил и сказал что командировка на три дня.

Ни о чём думать Людмила не могла, не знала как жить ей дальше. Вот тебе и любовь, вот тебе и хорошие отношения вот и простая семья вот и просто Толик…

Совсем всё не просто…

Приедет из командировки, будем что-то решать, — говорит себе Людмила, очень жаль что так всё произошло, закончилось видимо счастье семейное. Зря, ой как зря доверяла, ещё бахвалилась, мол, я своему мужу полностью доверяю. Вот и надоверяла.

Дома Людмила наплакалась вволю, не хотела трубку брать от мужа, но взяла всё же.

-Что с голосом? — спросил он.

-Ничего, устала, отчёт Толь.

-Вот ты моя трудяжечка, тоже устал, что-то думал что легче будет, сейчас с тобой поговорю да спасть пойду, утром рано вставать.

-Хорошо Толь. Давай, спокойной ночи отдыхай.

-И тебе спокойной ночи. Целую.

-Ага…

«Устал он как же, на той Ане М. устал что ли», — злорадно думает Людмила, в каком-то приступе ярости, боясь расплескать это чувство, она, закрывшись в комнате, берёт и режет аккуратненько все его вещи. Футболки, носки, трусы, рубашки свитера…

Всё то что с такой любовью подбирала под костюмы, создавала образы, это с этим носить, а это с этим.. решила костюмы завтра порезать, сегодня устала.

Собрала все лоскутки в сумку, поставила в комнате, чтобы дети не видели, не надо им этого знать.

Анатолий приехал через три дня, привёз сувенирчики, ещё какие-то безделушки.

Ребятишки порадовавшись встрече с отцом, получив подарки, ушли к себе.

Покормив супруга ужином, (А как же! Так ещё бабушка учила чтобы еда всегда на столе была, как бы не поругались, а накормить святая обязанность), Людмила вытерла со стола невидимые крошки и пригласила Анатолия присесть.

-Людмилка, я устал может в комнату пойдём приляжем и поболтаем.

-Нет — Людмила покачала головой, — я всё знаю, Анатолий.

-О чём, Люд? Ааа, ну ё- маё, ну что за люди, ведь просил не говорить, Людочка, там незначительная была, совсем…

— Незначительная?

-Ну да, меня слегка по голове тюкнуло вот сюда в грудь ударило…

Анатолий потёр в районе сердца.

-Издеваешься, да? Мне зачем знать о твоих… шашнях, — заплакала Люда, — мало твоя кошёлка гадости пишет, так ты ещё…

-Люда, а ты о чём это?- вкрадчиво спросил Анатолий.

-А то ты не знаешь? Вот — смотри! — швырнула телефон с перепиской. Эта Анна М. где-то нашла номер Людмилы, и продолжала её бомбить обычными смсками.

Так и подписывается — любимая женщина Анатолия В.

-Люда, а это кто?

-А то ты не знаешь, — всхлипнула, — любовница твоя, совсем стыд и срам потеряли…

-Какая любовница, Люд?

А Людмила, не выдержав напряжения последних недель, взвизгнула и кинулась драться на Анатолия.

-Я тебе покажу какая, я тебе устрою, — визжала она, прибежали испуганные дети, кое-как успокоили Людмилу.

Она сидела на кухне и громко вздыхала всхлипывая.

-Люда, покажи мне её.

-Вот смотри, — вяло сказала…

Анатолий посмотрел и отодвинул телефон.

-Я уже понял что это, и кто это делает. Ты почему молчала? Мы же во всём друг другу доверяем, неужели усомнилась во мне? Люда?

Смотрит осуждающе чуть, неужели не врёт?

-Я на сколько тебя старше?

-На пять лет, причём тут это.

-А при том, любимая жёнушка, что у меня до того как на тебе жениться тоже какая — никакая жизнь имелась. Я тебя как встретил, так и забыл обо всём, исцелился. Зря думаешь мои тебя так любят, а бабушка внученькой всегда тебя называла?

Эта Анна М, это Анька Маслянкина, одноклассница моя.

Прилепилась с класса пятого, тогда уже выдерга ещё та была, командовала мной как хотела, а я тюфяк. Так и было школу закончили я в армию пошёл мне парни писали что гуляет Анька, да и Анька же мне тоже писала, как любит меня и ждёт…

Я из армии пришёл, а у неё… живот на лоб лезет.

-Ты,- говорит, -Толечка, не подумай я тебя люблю, а это так, недоразумение. Главное, что мы любим друг друга, и никто нам не может помешать!

Ну… а я что? Я же тюфяк…Повёлся…Мать моя с сестрой и тётками, бабушка, да и отец тоже стеной встали. Отец ругается сколько, мол, тюфяком будешь…

А я ни в какую, упёрся у меня любовь, типа.

Ну и ушёл жить к ней и её мамаше. Родился мальчонка, Дениской назвали, мать моя на колени встала, в прямом смысле, просила чтобы пацана на себя я не записывал.

И ты знаешь, Людмила вдруг и правду, не будем мол, Дениску на тебя писать, ты и так отец ему…

Мальчишке три месяца, он нервный плачет, ну сама знаешь что такое малыш, я ночами не сплю, помогаю ей, а утром на работу бегу.

Прихожу как-то, а она такая сидит, глазки бегают. Смотрю, на столе колбасы какие-то, консервы, у Дениски погремушки новые.

-Что это, — спрашиваю?

-Мамины подруги заходили, — а сама что маков цвет полыхает.

Ну другой раз, так третий, всё подружки мамины заходят…

А потом сосед встретил, ну и сказал, что олень я, рогатый. Мол, я на работу, а к Аньке мужик нырь, тёща пацана берт и на улицу идёт, а те там вдвоём..

-Что вдвоём? — спрашиваю.

-Да и правда, парень, олень какой-то, тьфу.

Плюнул сосед и пошёл.

Я решил поймать с поличным, на второй день отпросился с работы, а сам собрался утром будто на работу. Поцеловала, всё как полагается, я ушёл, за угол встал, стою. Смотрю мужик идёт, забежал озираясь в подъезд. Я жду.

Опа на, смотрю тёща с коляской, корячится вывезти из подъезда не может.

Ну я и подошёл.

-Давайте, -говорю, — дражайшая тёщенька, я вам с сыночком моим ненаглядным, в любви и ласке воспитуемом, колясочку помогу вывезти.

Та так и присела и внутрь оглядывается. Трясётся вся, глаза пучит.

-Смотри мне, змея подколодная, часа два погуляй, ребёнку воздух нужен, а если кому пикнешь, убью, — говорю, — мне терять нечего, по кусочкам резать буду.

Откуда и слова такие в голову залезли только…

Дверь ключом открыл тихонечко и зашёл.

Тишина.

Я на кухню, нет никого к комнате крадусь, хихикают.

-Ку-ку, -говорю, — а вот и я, пришёл вас бить.

Эта как соскочит, грудью встала.

-Не тронь Диму, орёт,- не тронь, ирод!

А я будто проснулся, Люд. Весна за окном, птички поют, с меня будто морок спал…

Я повернулся, ключи на стол положил и вышел, дверь тихонечко прикрыв.

Я потом узнал что отец ребёнка это был. Да мне уже всё равно было. А на меня не записала, потому что мои родители денег дали…

А потом ты знаешь учиться поступил, тебя встретил…

С месяц назад, что-то в бухгалтерии надо было, ну я забежал. Татьяна Владиславовна меня и отправила.

-Вон, идите Анатолий Анатольевич, к Анне Викторовне, она вам всё напишет.

Подошёл. Ну тётка как тётка.

Обрюзгшая несвежая, новенькая что ли, думаю. У нас -то девчата в бухгалтерии, сама знаешь, хоть и взрослые все, но как держат себя. А эта, вот прости меня, Люда чучундра какая-то.

И знаешь, как вцепилась в меня, глазками своими поросячьими так и буравит, так и буравит…

После работы встретила на парковке, прискакала, задыхаясь.

— Довезите, Анатолий Анатольевич.

-Вам куда спрашиваю?

Называет адрес недалеко о нашего дома.

Ещё пару раз просила подвезти.

А потом раскрылась, здрасти, приехали. Анечка, мол, я, твоя любимая. Я, говорит, — счастью своему поверить не могла, видимо Господь нас свёл вместе.

Высадил ту Анну, и сказал ей, чтобы даже думать не смела.

Она опять давай, начала приходить на объекты.

-Зачем ты тут спрашиваю? Ты в отделе кадров должна сидеть, чего припёрла?

-На тебя посмотреть, — говорит.

-Ну я Серёге и сказал, либо я ухожу, знаю её, проходу не даст, либо её увольняй. Конечно он ей сказал что не подходит она нам.

От меня отстала, да видно на тебя переключилась. Уж не знаю что она в бухгалтерии наговорила, да только они косо на меня смотрят с тех пор, ну я разберусь с этим.

Веришь мне, Люда?

-Не знаю Толь…

-Хорошо, собирайся, поехали.

-Куда? На ночь глядя?

-Поедем знакомиться… с полюбовницей.

Дверь открыла неухоженная женщина, с пучком на голове, в засаленном халате. Увидев Толика, расплылась в улыбке, но когда из-за него вышла Людмила, попыталась резко захлопнуть дверь.

-Ну уж нет, красотка, я сейчас всем расскажу, какие ты мне письма пишешь, и как мужику моему в любви объясняешься.

-Анька, Анька, чёрт возьми, кого дверь раскрыла, холодом дует…

-О, да мы сейчас познакомимся, — заулыбалась Люда.

-Нет, нет, прошу вас. Не надо… Я больше не буду, честное слово…

-Простите меня Толик, прости. Я просто думала, что до сих пор имею над тобой власть…Простите, Люда. Я вас не потревожу…Простите. Просто увидела его, такого довольного жизнью этой простой, сытого, красивого, а я… Всё чего-то искала…Простите, правда…

Людмила тронула Толика за плечо.

-Пойдём, Толь.

-Так, этот вопрос закрыт, с бухгалтерией завтра разберусь. Всё? Едем домой?

-Толя, Толь, а давай в ТЦ заедем.

-Люд, а может завтра, а?

-Да неее, сегодня. Трусов там тебе купим носков, рубашек…

-Ну ё- маё, Люд, ну нашла время. И к тому же они закрыты все.

-Нет Толя, этот допоздна работает…Поедем, а? И вообще, что там тебе по голове слегка прилетело? О чём не надо было мне рассказывать?

-Вот здесь припаркуюсь, да Люд? Добежим, ага?

***

И никакой ты не тюфяк, — говорит Людмила, когда они едут домой, закупившись. Ты у меня вон какой, нарасхват.

-Ага, точно, смеётся Толик, — ну его такой расхват, чуть семьи не лишился и любимой женщины.

Источник