Анечка была некрасивая, зато умная. А Лера – наоборот. Родители не пытались сгладить сложившуюся ситуацию, а, наоборот, только подчёркивали её.
-Анечке надо учиться – кто её замуж такую страшненькую возьмёт!
-Лера, с твоими мозгами нужно держать рот на замке и улыбаться, так за умную сойдёшь. Пока не будет обручального кольца на пальце, лучше помалкивай!
Сестры не то, что не любили друг друга, но недолюбливали. Анечка делала вид, будто не завидует сестре, и плевать ей на кавалеров, которые носят Лере заграничные шоколадки и цветные ручки. Лера открыто завидовала сестре и восхищалась ею, сетуя на то, что ей бы вот хоть капельку тех способностей, которые достались Анечке.
Профессии девушки выбрали соответствующие напутствиям родителей: Анечка пошла на экономический и к тридцати пяти годам построила карьеру, купила квартиру, машину и дачу родителям. Лера удачно вышла замуж за богатого недотёпу и сначала нигде не работала, а в тридцать вдруг решила, что будет актрисой, и принялась бегать по платным курсам. В какой-то момент Лера решила, что наличие обручального кольца на пальце мешает ей сделать карьеру, оставила дочек с мужем и приехала к сестре «на побывку».
-Ты последние крохи ума растеряла? – хмыкнула Анечка. Уже не Анечка, конечно, а Анна Павловна, руководитель отдела, у которой в подчинении почти сотня человек. – У тебя муж – золото, дети – здоровые, чего тебе ещё нужно? Смотри, найдёт тебе замену, будешь потом локти кусать!
-Да кого он себе найдёт! – отмахнулась Лера. – Он же тюфяк бесхребетный. Да если и так – я не расстроюсь. Меня ждут главные роли у лучших режиссёров – запомни мои слова!
Анечка отчего-то верила, что Лера и правда сможет стать настоящей актрисой. Ну а как иначе? И в тридцать лет Лера была прекрасна, как первый подснежник на мартовской проталине: личико ровное, улыбка без изъяна, волосы искрятся, словно в рекламе шампуня… Вот у самой Анечки зубы даже после брекетов смотрятся не очень: мелкие и тёмные, сколько ни отбеливай, а кожа в рытвинах от юношеских прыщей, не говоря уже про морщинки, которые появились в уголках глаз.
-Детей тебе не жалко? – взывала к совести сестры Анечка.
-Да дети мои как сыр в масле катаются! – возмущалась Лера. – Что с ними будет!
Первое время Лера вела себя прилично: мыла за собой посуду, покупала продукты и старалась возвращаться до двенадцати, когда Анечка ложилась спать. Но скоро деньги у неё закончились, а вместе с ними и продукты, грязные кружки расползались по всей квартире, а возвращаться она стала под утро.
-Мы репетировали, – объясняла она сестре.
Кто мы – было непонятно. Лера не особо распространялась, а Анечка не особо спрашивала. Дома Анечка почти не бывала: сначала работала, потом шла в зал, а теперь ещё и племянниц навещала. Сестре она про это не говорила: зачем, та только снова начнёт говорить, что Анечка завидует её семейному счастью. А Анечка и правда завидовала: Тимофей был добрым и спокойным, и единственным его недостатком была тяга к алкогольным напиткам, которую он в основном побеждал, но с тех пор, как жена от него ушла, стал всё чаще ей поддаваться. Анечка его ругала, взывала к разуму, варила ему супы и пекла шарлотку. Честно говоря, в такие моменты она представляла, что Тимофей – её муж, а племянницы – её дочки.
В тот день она тоже собиралась вечером навестить Тимофея и девочек. Но уже утром на работе её начало знобить, и пришлось взять больничный и поехать домой. Открыв дверь, первое, что она увидела – чужие мужские ботинки посреди коридора. В первый момент даже подумала, что это Тимофей приехал мириться с Лерой. Прошла в комнату и увидела рыжеволосого веснушчатого парня.
«Вор», – мелькнуло у Анечки в голове.
Она попятилась назад. Парень тоже попятился.
-Ты кто? – спросил он.
-А ты кто?
Голос у Анечки дрожал.
-Я – Марк.
-Что за Марк ещё? И что ты делаешь в моей квартире?
Глаза у Марка округлились.
-Ты Леркина сестра, что ли? Она говорила, что ты страшненькая.
Слышать такое от незнакомца было неприятно, хотя Анечка и привыкла.
-И? – резко спросила она.
-А ты не страшная вовсе. Красивая даже.
Лесть Анечку никогда не трогала.
-Так ты Леркин дружок, что ли?
-Что-то вроде этого.
-А она сама где?
-В магазин пошла. За булочками.
-Хорош кавалер, – хмыкнула Анечка. – Она по морозу в магазин, а ты здесь отсиживаешься?
Марк ослепительно улыбнулся.
-А язва ты точно такая, как Лера описывала.
Анечка пошла на кухню и поставила чайник. Отрыла в глубине холодильника мёд и засохший лимон.
-Заболела? – с сочувствием спросил Марк.
Анечка не удостоила его ответом. Марк заметно занервничал.
-Чего ты такая недружелюбная-то?
-Послушайте, молодой человек – это моя квартира, и я вас в гости не звала. Так что шли бы вы отсюда подобру-поздорову.
-И что, даже не поцелуемся?
Анечка бросила на него такой взгляд, что Марк покрылся алыми пятнами.
-Ладно, пойду я, – пробурчал он.
Когда Лера вернулась с булочками, Марка и след простыл.
-А где мой гость? – расстроилась Лера.
-Смотал удочки.
-Выгнала его, завистница?
-Да чему тут завидовать? Лера, очнись: у тебя такой замечательный муж! Ну что ты творишь? Зачем тебе этот конопатый ловелас?
-Что бы ты понимала в любви! – возмутилась Лера. – Ты и не влюблялась поди никогда! А, хочешь, забирай моего мужа, а? Раз он такой хороший!
-И заберу! А ты плакать потом будешь!
Лера уставилась на Анечку, выпучив свои красивые глаза.
-Да ты бредишь!
Тут она подошла к Анечке и потрогала её лоб.
-И правда, бредишь…
Анечка неделю пролежала с высокой температурой. В бреду ей виделось, что вихрастый Марк меняет ей компрессы на горячем лбу и поит тёплым сладким чаем. Когда она пошла на поправку, Лера сделала вид, что того разговора не было, и между сёстрами наладилось хрупкое перемирие. Как только Анечка встала на ноги, она пошла навестить Тимофея с девочками. Оказалось, что те тоже слегли, и Анечка принялась самоотверженно за ними ухаживать, представляя, во что превращают в это время квартиру Лера и её конопатый друг.
Тимофей в бреду принимал Анечку за Леру, держал её за руку и один раз даже поцеловал горячими губами в щеку. Щека ещё долго пылала у Анечки, и она всё чаще представляла себя его женой.
Однажды, выйдя из офиса, она наткнулась на Марка. В руках он держал хлипенький букетик.
-Что ты здесь делаешь? – удивилась она.
-Тебя встречаю.
-А откуда узнал, где я работаю?
-У Лерки спросил.
-И она сказала?
-Да я из неё верёвки могу вить!
-Нашёл чем хвастаться…
Он проводил Анечку до дома.
-Что тебе надо? – устало спросила она.
-Ты мне нравишься.
-Квартира моя понравилась, что ли?
Марк обиделся.
-Я вовсе не такой.
-А какой? Работа у тебя есть?
-Нет. А что, надо?
-Ну… Как бы да.
-Ладно. Будет тебе работа.
Он объявился через две недели.
-У меня есть работа, – сказал он. – Устроился барменом.
-Шикарно, – усмехнулась Анечка. – Очень престижно. А учиться ты не пробовал?
-Пробовал. Но это же скучно.
-Зато полезно.
Марк обиделся и ушёл.
Лера тем временем отчаянно пыталась покорять кастинги и просмотры. Но, как оказалось, таких красивых девиц пруд пруди. И никому она не нужна. Денег Тимофей ей больше не давал – это Анечка его надоумила, так что она устроилась официанткой. Видимо, в тот же бар, где Марк работал.
Тимофей всё меньше страдал и всё больше обращал внимания на Анечку. Раз даже сказал, что из неё получилась бы великолепная жена. А в другой раз робко взял Анечку за руку. Она подумала, что, с одной стороны, крутить шашни с мужем сестры – это плохо, но, с другой стороны, она сама его бросила, так что это – помощь утопающему. И сама поцеловала его.
-Подам на развод, – прошептал ей Тимофей. – Поженимся и будем жить, да?
Анечка не знала, как рассказать об этом сестре. Собиралась недели две. Для храбрости даже пошла в бар, где встретила Марка, который выдал ей замысловатый коктейль в счёт заведения. Пришла домой и заявила:
-Лера, нам нужно поговорить.
-Мне тоже нужно кое-что тебе сказать! – обрадовалась Лера.
-Тебя на роль утвердили?
-Нет. Знаешь, я решила, что быть актрисой – это не моё.
«А, тогда твоё – быть официанткой? Чтобы поближе к Марку», – решила Анечка.
-И что твоё?
Лера показала на чемодан в углу.
-Я помирилась с Тимой.
-Что?
Анечке показалось, что мир стал вращаться, а к горлу подступила тошнота.
-Ты же сама говорила, что я глупая. Так и есть, Анечка. Умная у нас ты. А раз ты считаешь, что Тима – хороший муж, я решила к нему вернуться. Знаешь, работать – это вообще не моё.
Сначала Анечка хотела включить «Титаник», съесть тонну шоколада и плакать. А потом зачем-то пошла обратно в бар.
-Я, кстати, к поступлению готовлюсь, – сообщил Марк. – Ты, случайно, не разбираешься в математике?
-Разбираюсь, – ответила Анечка, хлюпая носом.
-Поможешь мне?
-Помогу.
-А можно я тебя сегодня до дома провожу?
-Можно.
-Только я до одиннадцати работаю.
Анечка посмотрела на часы. Вздохнула.
-Ладно, – сказал она. – С тебя кофе и самый вкусный десерт.
-У нас нет десертов, – развёл он руками. – Но я сейчас быстренько сбегаю!
Анечка сидела в баре, пила кофе и оплакивала свою не случившуюся любовь. Марк смотрел на неё влюблёнными глазами и глупо улыбался. А потом они пошли к ней, и с тех пор особо и не расставались. Дети получились все рыжие, вихрастые и все Марковны, конечно. Лера обиделась на Анечку и не разговаривала с ней год. И даже на свадьбу не пришла. А потом забыла, на что обижалась, и сообщила, что решила стать художницей…
